очень нудно 
2 
Он позволял себе портить только чертовы лужайки, за которыми ухаживали пятнадцать садовников.
Когда граф вернулся к конюшням, его рубашка промокла от пота и облепила его мощный торс. Конюхи торопливо выбежали ему навстречу, чтобы принять жеребца. Но граф небрежным жестом отослал их. Он сам добрых полчаса выхаживал коня, пока тот наконец не остыл.
Старший конюх, пожилой человек по имени Виллард, наблюдал за ними издали, задумчиво жуя табак. Его племянник Джимми, двенадцати лет от роду, лишь недавно поселившийся в Драгморе, не сводил с лорда широко раскрытых глаз.
– Дядя, а правду ли говорят, – прошептал наконец парнишка, – что граф – сам дьявол? Я уж сколько раз об этом слыхал.
Виллард, продолжая смотреть на графа, смачно сплюнул. Граф стоял возле жеребца, положив ладонь на бархатную конскую морду и склонив голову к лошадиному уху. Издали невозможно было понять, говорит ли граф что-нибудь, но, судя по его позе, вполне можно было предположить, что лорд беседует с животным. А Виллард точно знал одно – что этот жеребец уж точно был отродьем сатаны.
– Все может быть. Но только смотри, малыш, будь поосторожнее, чтобы граф не услыхал от тебя таких речей.
Граф наконец оставил коня и быстро зашагал к дому. Дом этот был огромен, с сорока или пятьюдесятью комнатами, и его иной раз сравнивали с особняком герцога Мальборо. Он был выстроен из темно-серого тесаного камня, с башенками и портиками, со множеством сверкающих стеклами окон. Везде по стенам вились розы – это тоже было выдумкой графини. Сам Ник всегда предпочитал плющ, но плющ вырубили уже давно.
Южное крыло дома четыре года назад сгорело дотла. Кое-где высились почерневшие остатки стен, а под ними лежали груды камней. Ни крыши, ни башенок не осталось и в помине, сохранилась лишь главная башня крыла – с мрачными дырами вместо окон. Она казалась зловещим стражем понемногу зараставших травой руин. Но граф не бросил ни единого взгляда в сторону пепелища.
Через веранду он вошел в свой кабинет, намереваясь выпить виски и прочесть сообщение от своего арендатора в Брэддоке. Графу непонятен был вкус любимого всеми бренди, ему нравилось виски. Очутившись в кабинете, граф приостановился, уставившись на пышный женский зад. Горничная наклонилась, поднимая что-то с пола. Похоже, это было брошенное им письмо.
Легкая, едва заметная улыбке тронула губы графа. Но, как ни слаба была эта улыбка, она все же на мгновение смягчила выражение его лица, и в особенности светлых серых глаз. Впрочем, улыбаться по-другому граф просто не умел.
Минуту-другую граф рассматривал горничную.
Потом быстрым бесшумным шагом приблизился к ней и, обхватив девушку за бедра, прижался к ней мгновенно возбудившимся мужским естеством. Молли задохнулась и вскрикнула, выпрямляясь, а он тут же куснул ее за шею.
– Вы меня напугали, – выбранила девушка графа, не оборачиваясь.
– Вот как?
Он крепко стиснул ее, прижимая к своему телу и потираясь пахом о ее тугие ягодицы. Сначала он обнимал девушку лениво, но скоро она почувствовала растущую настойчивость лорда.
– О-ох, – выдохнула девушка. Но, несмотря на охватившее ее желание, страх не проходил. Она подумала, что граф пугает ее куда чаще, чем сам может предположить. Она не боялась его лишь в те мгновения, когда они занимались любовью. Но она слишком хорошо знала, что никогда и ни за что не скажет этого хозяину.
Граф прижался лицом к изгибу ее шеи и несколько раз провел ладонью по ее бедрам, пока девушка не начала содрогаться от страсти.
Тогда он подтолкнул ее к письменному столу и заставил наклониться. Она оперлась о стол, а сам он в это время торопливо задрал ее юбки. И ворвался в девушку так стремительно, что она вскрикнула, – но это был крик наслаждения, а не боли. Девушка была горячей и влажной и стонала от непритворного удовольствия.
– Сильнее, милорд, – задыхаясь, выкрикнула она. – Сильнее!
Граф сжал ее ягодицы и вонзился в нее со всей силой. И через мгновение все было кончено. Он и не пытался задержать свое освобождение – его это ничуть не заботило. На долю минуты он замер, опершись на девушку и отдыхая, а затем спокойно высвободился и натянул спущенные бриджи. Подойдя к буфету, он налил себе виски. Он слышал, как горничная оправляла юбки у него за спиной. Но его мысли были уже далеко. Граф думал, что глупо было сегодня так гонять Ноу-Регрета, ведь призовые скачки уже не за горами. Очень глупо. Отпив виски, граф твердо решил, что ничего подобного он больше делать не будет, коня следует поберечь. Взор графа скользил по зеленым лужайкам, раскинувшимся за окном. Молли, бросив на него косой взгляд, вышла из кабинета. Граф не заметил этого.
2 
