очень нудно 
60 
— Это — тоже обычная вещь? Таких никогда не было на Земле.
Веснушчатый палец Сайского забарабанил по твёрдому подлокотнику невпопад словам.
— Ярослав Игоревич… Я скорее готов предположить, что и монеты, и ваш костюм, и снимок, и даже пистолет системы «викинг» изготовлены специально… для такой вот инсценировки… чем поверить в существование вашей Планеты.
— Да зачем нужна Яру инсценировка?! — подскочил в кресле Дима Кротов. — Подумайте, капитан! Зачем?
Сайский снисходительно сказал:
— Не знаю. Может быть, для розыгрыша. Может быть, для сенсации. Или для создания какой-то своей научной версии. Может быть… В конце концов, я не могу прочитать мысли Ярослава Игоревича. Но мне легче заподозрить любого человека в любом умысле, чем поверить столь фантастическим объяснениям.
— Значит, — медленно проговорил Яр, — все эти вещи я приготовил заранее, а потом прятался в укромном уголке, чтобы создать «эффект отсутствия»?
— Это всё же правдоподобнее, чем…
— А сигнал?! — крикнул Дима. — Если бы Яр не ушёл с корабля, а просто спрятался, аварийный сигнал не включился бы!
— Вот и странно, — пробормотал Олег Борисович. — Пришёл мальчик — сигнал не включился. Исчез Яр — сигнал сработал.
— Значит, я перестроил и схему сигнала, — усмехнулся Яр. — В запломбированном отсеке… Да-да, это всё же правдоподобнее, чем… Знаете, Сайский, вы зря стали капитаном. По двум причинам: во-первых, ваша логика не в состоянии перешагнуть установленные рамки. Во-вторых, вы не верите людям.
— Как можно не верить честному слову скадермена? — воскликнул Дима.
Сайский не взглянул на Диму. Он стиснул подлокотники и тихо сказал Яру:
— Могу ответить вам тем же: вы плохой скадермен… Если верить вам, вы ушли с корабля вслед за незнакомым мальчиком. Таким образом, вы без разрешения оставили корабль во время вахты. Покинули экипаж в рейсе, не обеспечив замены, и тем самым…
— Вы не учитываете обстоятельств! — вспыхнул Яр.
— И вахты не было, был автоматический режим, — вмешался Дима.
— Я учитываю обстоятельства, — жёстко проговорил Сайский. — Увидев, что мальчик действительно уводит вас с корабля, вы обязаны были остаться в отсеке, не переступать порог… И теперь требуете, чтобы я верил вам.
— Мне, собственно, всё равно, — устало сказал Яр. — Можете не верить.
— Странно, что вам всё равно. Если я поверю, то вынужден буду отстранить вас от обязанностей и подвергнуть аресту за дезертирство.
— Меня? — сказал Яр и встал. «Надо же, — подумал он. — Я и не знал, что ещё могу так злиться. А ну, спокойнее».
— Вы не сделаете этого по трём причинам, капитан Сайский, — очень-очень вежливо проговорил он. — Арестовать может лишь равный по званию или тот, чьё звание выше. Я же, если сравнивать с боевыми рангами старого флота, имею звание, подобное вице-адмиральскому. На моём парадном мундире (а они до сих пор не отменены) на два шеврона больше, чем у вас. Это первое… Во-вторых, устав СКДР не предусматривает наказаний за дезертирство во время рейса — хотя бы потому, что оно не представляется возможным. И в-третьих, я просто не уверен, что позволил бы вам арестовать меня. Тем более что вы не встретили бы поддержки у некоторых членов экипажа. — Он мельком взглянул на Диму.
Сайский, откинувшись в кресле, снизу вверх смотрел на Яра. На веснушчатом лице капитана мелькнула тень улыбки.
— Меня остановило бы, пожалуй, только второе соображение. В самом деле, устав не предусматривает… А можно задать неофициальный вопрос, Ярослав Игоревич?
— Валяйте, — нервно сказал Яр и сел.
— Если то, что вы говорите, было… тогда… вас не смущала мысль, что вы бросили крейсер, бросили своё дело?
— Не смущала… Я думал об этом. Но я оставил крейсер без умысла. А дело, которое пришлось мне делать там, важнее того, что здесь. Я охранял детей, которые позвали меня для защиты… Я делал это плохо. Отвратительно. Я был нерешителен, глуп и беспомощен. И это сейчас мучит меня больше всего… И хватит об этом.
— И всё же… — Сайский снял пенсне. (И Яр вспомнил, как Чита снимал очки, но у Читы глаза оставались острыми, а у Сайского стали растерянными.) — И всё же… Вы ради этого оставили главное дело жизни. Которое было вашим долгом.
— Какое?
— Открывать новые планеты.
— Я открыл свою планету, — сказал Яр. — Жаль, что не судьба…
60 
