Пролог

После того как прошла взрывная волна, Рагнар бросился за небольшую груду щебня, стараясь, насколько возможно, сделать себя неудобной мишенью. Он оказался слишком близко. Уклониться удалось лишь благодаря молниеносной реакции и сверхчеловеческим чувствам. Промедли он хоть долю секунды, и его голова взорвалась бы. Рагнару слишком часто доводилось видеть, как это случается, чтобы питать какие-либо иллюзии в отношении собственной участи.

Впрочем, сейчас не было времени на раздумья. Нужно действовать, чтобы преподать урок вздумавшим провести его нечестивцам. Они жестоко заплатят за нападение на один из лучших отрядов Космического Десанта Императора. Рагнар чуть приподнял голову над своим укрытием и вновь пригнулся, прежде чем враг успел выстрелить. Это длилось лишь какое-то мгновение, которого, однако, оказалось достаточно для того, чтобы сверхчеловеческие чувства позволили ему полностью оценить ситуацию.

Мозг зафиксировал все необходимое в доли секунды, проанализировал не только то, что увидел, но также звуки, запахи и всю гамму едва различимых оттенков ощущений. Воскрес в памяти простирающийся, настолько мог видеть глаз, разрушенный город. Гигантские почерневшие руины небоскребов, выжженные обломки заполонивших улицы автомобилей и танков, адское пламя взорванной топливной станции, которая будет гореть теперь в течение многих дней, выбрасывая огромные языки пламени в черное небо. Он вспомнил багровые облака, загрязненные химикалиями мощных индустриальных гигантов, благодаря которым этот город был столь богат и важен для Империума.

Вспомнился рев дальней артиллерии, когда смертоносные танки обстреливали позиции мятежников, трели стрелкового оружия неподалеку. Он мог. слышать душераздирающие животные крики мятежных офицеров, призывающих своих обезумевших солдат занять новые оборонительные позиции. Скрип подошв о камни, неразличимый нормальным человеческим слухом, говорил о том, что свои войска уже поблизости. Рагнар даже смог различить поступь молодого брата Рейнхарда. Кстати, нужно не забыть поговорить с Кровавым Когтем после боя. Ему полагалось двигаться так, чтобы даже его командир не смог определить его местонахождение по звукам шагов.

Впрочем, Космический Волк мог отслеживать движение своих войск не только посредством слуха. Даже на расстоянии более пятидесяти шагов его чуткие ноздри улавливали малейшие оттенки запахов, позволяя определять, кому именно из членов отряда они принадлежат. Он мог отличить их чистый холодный аромат среди окружающего зловония, напоминающего запах тухлых яиц, – характерной особенности промышленного загрязнения, и едва различимого тошнотворного запаха, указывающего на присутствие отмеченных Хаосом еретиков.

Плоть Русса, как он ненавидел это омерзительное зловоние! И хотя на протяжении последнего столетия Рагнару множество раз приходилось обонять его, привыкнуть он так и не смог. Сложно сказать, почему именно этот запах вызывал в нем столь сильное отвращение. Возможно, уже потому лишь, что источником его были тела тех, кто отрекся от своей души во имя Хаоса. Возможно, еще что-то, едва ли передаваемое словами. Только это «что-то» наполняло сердце Рагнара желанием сокрушать и уничтожать источники этой вони. Впрочем, корни подобной ненависти крылись в самой генетической структуре любого Космодесантника, которую уже не изменить даже при сильном желании. Эта ненависть действует на уровне инстинктов, которые гонят волка на поиски добычи.

Подходящее сравнение, подумал Рагнар. Он ведь действительно был волком, хоть и в человеческом обличье, а поклоняющаяся Хаосу мразь – его законной жертвой, подходящим объектом императорской мести, орудием которой являлись он и его собратья, такие же сверхчеловеческие защитники людской расы. Он ненавидел тех, кто повернулся спиной к человечеству и принес себя в жертву богам тьмы. Взамен им была обещана власть, но Рагнар знал, что это обещание никогда не будет выполнено. Единственной наградой для большинства этих обманутых глупцов будет клеймо бесчестия, мутация и вырождение до тех пор, пока их души и разум не станут подобны их исковерканным телам. Намного милосерднее убить этих несчастных прежде, чем это случится, хотя большинство из них уже никогда не сможет оценить истинную гуманность такого конца.

Здесь, среди ужасных руин, зловоние казалось еще более сильным, поскольку усугублялось тошнотворным смрадом отвратительной эпидемии, поразившей еретиков так же, как и народ Геспериды. Это был гадкий, сжимающий горло кислый запах, вызывающий к тому же слишком много старых воспоминаний, прежде казавшихся уже давно погребенными в глубинах памяти. Однако, едва почувствовав появление этих воспоминаний, Рагнар усилием воли загнал их обратно.

  1