139 
— Кузнечик… Ведь ты могла бы не говорить мне, что нашла. Просто ждать, пока не вылетит твой дракон. А потом я стал бы твоим. Я же знаю, что тебе нравлюсь.
Сглотнула. Стыдно… Потом подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза.
— Драконы превыше всего ценят свободу. Драконы никогда не отнимут свободу у другого дракона. Ты — дракон. И я — будущий дракон. Я никогда не поступлю с тобой так! Я согласна стать твоей сестрой. Говори, что надо делать?
Он улыбнулся. Широко, искренне… будто я ему подарила что-то невероятно ценное и безумно желанное:
— Не-а, не хочу! Драконы ценят свободу. Я не стану отнимать у себя и у тебя свободу выбора. Я потерплю. Как-нибудь разберемся. Я же маг?
И засмеялся…
И я почему-то вместе с ним. А в воздухе будто струна лопнула — что случилось, и не поймешь. Хотя… посмотрела на пол… книга, толстая серая книга — она исчезла! А Шон, оборвав смех, вылупился на меня, будто в первый раз увидел.
— Кузнечик… иди ко мне. Не бойся. Просто медленно…
Он уверен? Ну ладно…
Сделала боком шаг. Потом ещё. И ещё. После каждого останавливалась и смотрела на него — ещё или хватит? Наконец Шон, что-то прикинув, сказал:
— Стой. Протяни руку.
Сам сделал последний шаг и осторожно коснулся моих пальцев. Ни-че-го! Мы, округлив глаза, таращились друг на друга. Наконец Шон снова расцвёл в улыбке и выдал:
— Ну, кузнечик, ты даёшь!
А я тут при чём? Не поняла… что, вообще, произошло?
Шон прямо в пижаме плюхнулся на пол рядом со стеллажом и похлопал по паркету в локте от себя.
— Садись, объясню.
Я послушно шлепнулась рядом.
— Ты поняла, что случилось?
Помотала головой. Ни фига я не поняла.
— А вот я, думаю, понял. Это было испытание. И мы его выдержали. Ты отказалась от того, что желала, потому что не хотела лишать меня свободы. А я отказался от этой самой свободы, чтобы не отнимать у тебя мечту. Пока оно не вредно, а потом, если захочешь, откажешься от нее сама. Но пусть это будет твоё решение, понимаешь?
— То есть мы оба пошли на жертву, да? Отдали то, что считали чуть ли не самым дорогим? — попыталась оформить я понятными словами сказанное.
— Да. Ради свободы друг друга. И теперь эта свобода есть — нам её вернули. Хочешь — целуйся, хочешь — пинков надавай. Хотя… — критически взглянул на меня, — целоваться я с тобой всё равно не стану. Тебе четырнадцать, и вообще не уверен, что ты в моем вкусе!
Я, засмеявшись, рывком выбросила руку и сделала то, о чём давно мечтала — отвесила ему по лбу щелбан. Шон засмеялся тоже.
— Пойдем, покажешь мне тот подсвечник, из-за которого столько шума. Только сапоги застегни, а то с лестницы гробанешься!
— Шон… — в голове мелькнула забавная мысль. — Потом проводишь меня до этажа? Хочу тебе кое-что показать… интересное!
Ага, рожу-грушу в полумраке. Интересно — подпрыгнет или нет?
Груша вдохновила Шона настолько, что он сам предложил позже, когда я поступлю в Красную башню, стать моим личным тренером по атакующей магии. При этом он потирал руки и бормотал про какого-то лорда Гаррада, которому в третий раз нос утрёт.
Я зевала и кивала.
Потом встрепенулась. Ой, надо спросить, пока не забыла:
— Шон, книга, которая пропала…
— А-а? Серый гримуар? Не ищи его. Он находится сам или не находится вовсе. Артефакт того же плана, что и Черная башня. Ещё одно указание на то, что это было испытание…
— А зачем, вообще, оно было нужно? — зябко поёжилась я. Сейчас, когда всё осталось позади, я поняла, насколько перенервничала, как устала за последние дни, до какой степени хочу спать — меня буквально колотила дрожь — то ли от холода, то ли от нервов и недосыпа.
— Пошли в твою комнату, присядем, расскажу, как сам всё понял…
Когда я укутала плечи в одеяло, устроившийся у стены Шон заговорил:
— Что такое дракон, представляешь? Практически бессмертное существо, наделенное мощью и магией, да? Быть драконом означает иметь силу и власть. Но всякому ли их можно доверить, как думаешь? Достаточно ли самого факта наличия четверти или больше древней крови в жилах?
Наверное, нет. Вот магия — сила. Но к каким бедам могут привести злоупотребления и размытые моральные принципы, я уже поняла. Смерть Ани с ребенком, гнилое сукно в Рианге — наверняка это только вершки. А с драконами всё намного серьёзнее.
— Верно мыслишь. И вынужденное воздержание тогда, когда остальные юноши и девушки уже гуляют парами, — это первое испытание. Посмотри на своего кузена — ему не легко, но он терпит. А тот, кто не может держать себя в руках, контролировать порывы, отказаться от сиюминутных удовольствий, тот не достоин получить силу и крылья. Понимаешь? И ведь продержаться надо всего три-четыре года, сущая малость по сравнению с нашим сроком жизни… и всё равно многие срываются, не справляются со своими желаниями.
139 
