очень нудно 
194 
— А разве… не у всех мыты-вымыты?..
Полковник усмехнулся:
— Раньше у нас не дай бог было не девственницей оказаться! Ну а целка — тоже человек, верно?.. Ей тоже хочется… Вот и шли в ход попочки, которые надо было всегда в чистоте держать… на всякий случай… и которые на девственность никак, к счастью, не проверяются — задняя дыра она и есть дыра… Это потом научились целки шить… — Видя, что такие сложности мне не осилить, он вернулся к закускам: — Холодная говядина, сыр овечий… коньяк пьём и бокалы бьём…
«Пьём, бьём, вьём! Ну да, вьём!» — вдруг вспомнилось пропавшее в камере слово, чему я был сейчас рад не меньше, чем приезду сухого немца и своему освобождению. Полковник, глядя на телефон и о чём-то думая, вдруг поднял палец:
— О! Чуть не забыл! Это важно! — И набрал номер. — Витя, ты Боммеля на розыск ставил? Сними его с розыска… Да, сними Боммеля, сними… прокурор так решил. Почему? Пойдет как свидетель… Сними, не забудь!.. Что, Интернет отрубился?.. Почему?.. А когда восстановят?.. Вот козлы рогатые!.. Ну, не забудь, пожалуйста, а то мне отъехать надо, а то бы сам проследил…
— А я что, уже там? — показал я на монитор.
Он удивленно посмотрел на меня:
— А как же?.. Ждать, пока вы за границу сбежите или в землю зароетесь? Узбек убит, в номере — наркотики, фальшивые деньги, поджигательная пропаганда… Что, три дня ждать, как это со склерозными стариками, что в тапочках убегают?.. Нет, сразу надо брать, пока не ушёл, за три дня в России далеко уйти можно… при нынешнем бардаке и всеобщем попустительстве…
— Куда пустить? — удивился я. — Куда я в России?
— Мало ли? Забьётесь в угол и будете сидеть у какой-нибудь Земфирочки, вас за секс любая в любой деревне приютит, где мужики от водки передохли…
Когда появился сержант Пьянчагин, полковник засуетился:
— Ну, идите. Сидите у Алки тихо, не пейте много… мало пейте, вам вредно. Да и мне в Европе сотрудники-алкоголики не нужны, своих тут хватает. Договорились? Ну, до вечера! Телефон не забудьте поставить на зарядку. Мы вас найдём, заедем, где-то в районе одиннадцати, вечером… Чтоб в норме были! Вот адрес! Совсем недалеко от нас. — Он дал сержанту клочок бумаги (который тот, угрюмо не глядя, сунул в карман), а мне сказал: — И ни с кем там у Алки не связывайтесь! У баб в Москве никаких чувств нет, этохолодные хитрые хищницы, расчётливые коммерсантки, помешанные на деньгах, торговки еблей, которую они ловко выдают за чувства и любовь…
— Не так. А Алка? Добрая, хорошая!
Полковник улыбнулся:
— Алка — провинциалка, это совсем другая категория… Тут секс вывален напоказ, бабы не имеют ни гордости, ни чести, готовы за деньги на всё… Видели бы вы, что мне тут, в этом кабинете, только не предлагалось, чтоб я дело закрыл или повернул!.. Содом отдыхает! Ну, до встречи! Идите! Субито![116] Шнелль-шнелль, партизанен!
Понял. Я подхватил сумку, рассовал вещи по карманам, надел пояс и отправился за сержантом, который шёл по коридору слабой походкой, что-то бурча себе под нос (я расслышал «…как собаку…», «…хули там…», «…остоебенело…»).
Последнее слово меня удивило, я спросил, что это. Он показал руками круги:
— Когда всё надоело, в глотке сидит! — Провел ребром руки по горлу: — Вот досюда дошло! Когда всё остоё-бывает!
«А, сто раз ёб!» — понял я, но не унимался, на ходу нащупывая в кармане ручку:
— Как от этого глагола субстантив?.. Ну, остоебание или остоёбывание?
Сержант с сомнением покачал кудлатой головой, и, пока мы спускались и выезжали, он время от времени, заводя вверх вялые глаза, поочерёдно произносил эти объемные, крупные слова и наконец решил, что говорить можно и так, и эдак, и как захочется.
— Мне б ваши заботы…
— Да, заботы были.
Я ехал молча, посматривая на широкие улицы Москвы и думая о том, распилил ли полковник бабло с прокурором или просто обманул прокурора?.. Наверно, распилил — откуда у квази-Гагарина такие часы?.. А может, и обманул, всё так представил — шито белыми нитками, крыто черными нитками, свидетель ничего не видел, в ванной сидел… Ещё и про иск придумал, и про анализы… И следствию помог… И портрет дал… Ну, по-любому хорошо… Сейчас Алку увижу… В чём она будет, в юбке или платье?..
Потом мы попали в пробку. Вокруг нас сгрудились большие чёрные машины. Я от нечего делать стал их разглядывать. На двух-трёх были синие лампы, разные огоньки и фары, а на лобовых стёклах — эмблемы, какие-то красивые плакетки с гербами, плакатики с золотыми надписями, чаще всего можно разобрать «Федеральное», «Федеральная»…
194 
