64 
– Сам знаешь, – она отвернулась к стене. – Мы вот тут с тобой сейчас нежимся в постели, а Погодин лежит на нарах и мысленно готовится либо к пожизненному сроку, либо…
– …либо ему впаяют двадцать лет. Статья сто пятая, часть вторая: «убийство двух и более лиц». Насколько я помню, своего друга Британа он убил по причине, которую так и не назвал (думаю, речь идет о чем-то глубоко личном), а вот бабу, то бишь Зорину, пристрелил как свидетельницу. Это пункт «к» этой же статьи: «убийство с целью скрыть другое преступление…» Я ему не завидую, честное слово.
– Знаешь, я в последнее время часто думаю даже не о Погодине…
– Отлично… Лежи смирно…
– Пусти… Так вот, я думаю не о Погодине, а о том, возможно ли вообще на судебном процессе объяснить судье истинный мотив преступления, если судья, к примеру, сухой и черствый человек, мало понимающий в чувствах. Ты понимаешь меня?
– Да они такие и есть на самом деле. Судьи придерживаются, как бы это помягче выразиться, буквы закона, понимаешь? Твой Погодин, которому ты явно симпатизируешь, убил сразу двух человек. Как ты думаешь, это факт?
– Что за вопрос? Конечно, факт.
– Оба убийства – предумышленные… Слушай, или ты будешь лежать смирно, или мне придется тебя взять силой…
– Получишь срок… Давай без шуток, я на самом деле не в настроении сегодня…
Она почувствовала, как ей сразу стало легче дышать – Крымов встал с постели, завернулся в простыню и сел в кресло, схватил пачку сигарет и зажигалку.
– Хочешь знать, почему твой Погодин убил Британа? – спросил он, закуривая и пуская дым в сторону кровати. Он выглядел в этот момент очень смешно: скрещенные волосатые ноги, обиженное лицо, растрепанные волосы. Именно так в представлении многих женщин выглядят утром отвергнутые мужчины.
– Ну и почему же? – Юля тоже села на постели и теперь смотрела на мужа с умилением и одновременно с восхищением, понимая, что он сейчас скажет какую-нибудь чудовищную глупость, которая рассмешит ее еще больше. Она понимала, что он не злился на нее совершенно, тонко чувствуя ее утреннее настроение и не желая начинать день с насилия. – Ну же, признавайся!
– Дело в том, – тяжко вздохнул Крымов, раздавливая в пепельнице только что начатую сигарету, – что Британ был моим любовником, а Погодин, узнав об этом, приревновал его и убил. Обычная история чувствительных геев. Вот, собственно, и все. Я приехал на похороны своего близкого друга…
Она запустила в него подушкой. Это была дурацкая шутка, черная шутка. И на этот раз Крымов ошибся…
Во время завтрака раздался звонок – звонила Наташа Британ, которая, захлебываясь слезами, говорила о том, что в ее квартире полно людей, которые пришли на похороны Левы. Вместо того чтобы прийти пятого числа, они заявились на день позже, как им и было сообщено по телефону чрезмерно исполнительной секретаршей Британа.
– Что мне делать? Я сойду с ума! Ты бы видела меня сейчас… Я попросила няню погулять с детьми… Хорошо, что Ренат остался со мной, иначе бы я совсем свихнулась… А они, представь, все идут и идут. На кухне накрыт стол, девочки из Левиного офиса режут колбасу, разливают водку, все поминают Леву… Моя квартира превратилась в какой-то бардак! Кругом окурки, дым, грязная посуда… – И вдруг: – Скажи, это правда, что Крымов приехал?
Этот вопрос она задала уже более спокойно, хотя слышно было, как она икнула.
– Хочешь с ним познакомиться? – спросила, с трудом скрывая иронию, Земцова.
– Легендарная личность… Говорят, он прежде был адвокатом?
– Нет, Наташа, он никогда не был адвокатом. Работал прежде в прокуратуре вместе с Корниловым…
– Понятно…
– Это я была адвокатом, но потом поняла, что это не для меня, что я не могу защищать убийц…
– Да? – голос Наташи почти пропал в трубке. – Но кто-то же должен защищать убийц, они такие же люди…
– Ты об Андрее?
– Да… Я постоянно думаю о нем… Конечно, я мало чем могу помочь, но все же… Я знаю, что Лида уже наняла адвоката…
– Что проку, если он все равно не собирается бороться, защищаться. Молчит, не сказал, за что он убил твоего мужа. Слушай, что это мы все по телефону? Мне тоже надо задать тебе пару вопросов… Если ты не против, мы приедем сейчас к тебе вместе с Крымовым. Я вас познакомлю. Может, ты и поговоришь о том, чтобы… Вернее, ты сама знаешь, о чем с ним говорить… Так мы приедем?
– Да, конечно. Надеюсь, ты успела ввести его в курс дела?
У Наташи уже высохли все слезы – так, во всяком случае, показалось Юле, когда она опускала трубку. Наташа собирается бороться за Андрея? Что ж, это похвально и понятно, тем более что ему больше и помочь-то некому.
64 
