22 
– Этого никто не знает, но я думаю, что нет. Зато с уверенностью могу утверждать, что Гасан был просто без ума от твоей жены.
– Но откуда ты об этом знаешь? Гасан с тобой был настолько откровенен?
Виктор никогда бы этому не поверил. Гасан в его памяти остался как хитрый и сильный человек, хищник по натуре. Существо довольно коварное и опасное. Он всегда добивался своей цели и не брезговал при этом ничем. Разве что никогда бы не решился на убийство или насилие над женщиной. Он был красивым и грубым, и женщины сами вешались ему на шею. Хрупкая и романтичная Рената и дня бы не выдержала рядом с ним. Она сбежала бы, не оглядываясь, даже если бы Гасан осыпал ее золотом или подарил мастерскую, о которой она так страстно мечтала. Рената была бескомпромиссным человеком и в этом была немного похожа на упрямого и эгоистичного Гасана.
– Нет, Гасан бы мне никогда об этом не рассказал. Но о том, что Гасан сходил с ума по твоей жене, знал Андрей, он-то мне и сказал. Гасан просто заболел ею, представляешь? Мне кажется, что мужчины могут так страдать только в том случае, если женщина им отказала.
– Отказала?
– Иначе он бы так не переживал. Ведь, если бы она ответила на его чувства, он скорее похвастался бы перед Андреем своей победой, а не стал бы рассказывать о том, как ему тяжело, каждый раз видя ее, знать, что она никогда ему не достанется.
– Она ничего не рассказывала мне…
– Зачем?
Рената не спала со мной, отказала Гасану, после чего ее убили…
– А тебе не приходило в голову, что это Гасан мог ее убить?
Он сказал это просто так, но Тамара отнеслась к его словам со всей серьезностью.
– Приходило, конечно. Но тогда зачем было Гасану накануне убийства Ренаты встречаться с директором одной из ремонтно-строительных фирм и договариваться о том, чтобы отремонтировать весь второй этаж особняка, в котором раньше располагалась фондовая биржа?
– А при чем здесь это?
– Он хотел подарить это помещение Ренате. Но прежде привести его в порядок. Я своими ушами слышала, как он разговаривал по телефону с представителем одной из фирм, занимающейся пластиковыми окнами, и спрашивал о том, можно ли разобрать крышу и сделать стеклянный потолок. Это его слова. То есть он хотел подарить твоей Ренате мастерскую, такую, о которой она всегда мечтала, – прозрачную, почти всю из стекла.
Ему стало не по себе. Оказывается, совершенно чужие, посторонние люди знали о его жене такие подробности. Интересно, а они знали, почему он сам, ее муж, вполне состоятельный человек, так и не купил ей мастерскую? Ведь он даже палец о палец не ударил, чтобы ее мечта сбылась. Между тем причина была проста: Рената отдалилась от него настолько, что он как мужчина не мог позволить себе так унизиться в ее глазах, чтобы попытаться купить ее с помощью этого роскошного подарка. Она же его жена, а не содержанка, которая спит со своим благодетелем только ради денег. Ради каких-то благ. Ему куда приятнее было тратить свои деньги на благодарную и ласковую Ирину, чем на холодную и все более отдаляющуюся от него Ренату.
– А она-то это знала? Ну, про мастерскую…
– Мне это неизвестно.
Теперь он понял, почему Рената так противилась приходу в их дом и Гасана, и Бархатова одновременно. Если бы она выделила из них двоих, Бархатова и Сулейманова, одного Гасана, это могло бы насторожить его, Виктора. А так получалось, что она просто не хотела видеть его компаньонов, то есть не желала, чтобы их дом превращался в филиал офиса, в котором ведутся деловые разговоры.
– Тамара, я провел десять месяцев в тюрьме, и все это время мне упорно внушали, что я – убийца. Ты хочешь сказать, что все это подстроил Гасан?
– Конечно. Я даже знаю, что он платил охране за то, чтобы тебе в еду подмешивали какие-то капли, разрушающие психику… Ведь ты, Витя, подписал такие бумаги… Все эти доверенности. Человек, находящийся в здравом рассудке и твердой памяти, никогда бы не совершил такой глупости. Ты же, по сути, разорил себя. Полностью.
– Ладно, Гасан, – он встал и принялся шарить по карманам в поисках сигарет. – А что Андрей?
– В случае твоей смерти или если бы ты оказался в психушке, он бы наравне с Гасаном разбогател на твоей доле. Все очень просто.
– А почему ты не пришла ко мне и ничего не сказала?
– Что бы изменилось? Ты, увидев Гасана, пришедшего к тебе на свидание, вцепился бы ему в горло, и на следующий день тебя бы, возможно, убили. Там, в тюрьме, убийство человека стоит недорого. А заодно убрали бы и меня. Потому что та же охрана доложила бы Гасану, кто тебя навещал и, следовательно, кто мог тебе рассказать об этих каплях. Я ничего не могла сделать.
22 
