очень нудно 
54 
Она понимала.
– Или ты имеешь в виду призраков? – расхохоталась Маша, показывая мелкие желтоватые зубы. – Вот уж их я точно не боюсь. Да я вообще мало чего боюсь. Мне все нипочем. А чего бояться, один только раз живем!
– Тебя можно спросить прямо?
– Спрашивай. – Лицо ее внезапно приняло очень серьезное выражение. – Хотя я и так знаю, о чем ты хочешь меня спросить. Да. Я воровка. Но работаю сама по себе. И мне все до лампочки. Я никому ничего не отстегиваю и не играю в настоящие воровские законы. Точнее, не подчиняюсь им. У меня своя жизнь, а у воров в законе – своя. Они воруют по-крупному, но все же не так, как наши чиновники. Я вообще-то грамотная, газеты читаю. По совету Остапа Бендера.
– Ты еще не сидела?
– Сплюнь! Нет. Меня никогда и не посадят.
– Это почему же?
– А я заговоренная. У меня и мать воровала и ни разу еще не попалась.
– Она жива?
– Жива. Кажется, на Украину слиняла с каким-то хмырем. Хочешь, я скажу тебе, о чем ты сейчас подумала?
– Скажи.
– Ты боишься, что если схватят когда-нибудь меня, то заодно загребут и тебя. Так вот: не бойся. Этого никогда не случится.
– Да почему? Откуда у тебя такая уверенность?
– Да потому что я заговоренная, говорю же тебе. И мне везет.
– А что ты имела в виду, когда сказала, что мы «выкарабкаемся»?
– А… Запомнила? Я имела в виду нищету. У меня цель – разбогатеть. Хочу свою квартиру, большую, в несколько комнат. Чтобы камин, ковры, зимний сад и много денег.
– Зимний сад? – Аля аж присвистнула. – Ну ты и замахнулась.
– А чего такого? – Маша состроила уморительную рожицу и недовольно поморщилась. – Я регулярно просматриваю газету о недвижимости и знаю, где и какие квартиры продаются. Да, я понимаю, они стоят дорого, но и моя голова, мои руки тоже дорогого стоят. У меня вся загвоздка во внешности. Я никогда не соглашусь на пластическую операцию, у меня никогда не будет такой классной фигурки, как у тебя, да и манеры у меня… Но я умею воровать, и у меня куча разных планов, как разбогатеть. Если бы у меня была твоя внешность, я бы уже давно нюхала цветы в своем зимнем саду.
Аля с улыбкой подумала о том, что зимний сад – навязчивая идея Маши, и это умилило ее. Если бы не зимний сад, не камин, быть может, она и восприняла бы Машу всерьез и даже согласилась бы на некоторый компромисс, но сейчас об этом не могло быть и речи. На сегодняшний день Маша должна была лишь составить ей компанию в этой пахнущей смертью квартире, и все. И если сначала предстоящая ночевка представлялась ей уловкой со стороны Маши, собирающейся обворовать ее, то теперь Аля и сама подумывала о том, как бы использовать эту ночь с толком для себя. Ей просто не терпелось осмотреть квартиру, чтобы убедиться в том, что здесь не осталось ни одной ее вещи.
Она обомлела, когда услышала:
– Между прочим, в этой квартире жила еще одна особа, не то жена, не то дочь хозяина. Словом, молодая девица, которую он одевал как куклу.
– А ты откуда это знаешь?
– Сорока на хвосте принесла, – отмахнулась от нее Маша. – Когда я сюда пришла, здесь уже мало что осталось, во всяком случае, ничего из шуб, меховых вещей, золота и тому подобного уже не было, из чего я сделала вывод, что грабитель – мужик. А вот барахла женского было много. Я часть продала на рынке, часть пыталась надеть на себя, но на меня не полезло, и все это теперь лежит у меня в сумке. Понимаешь, нижнее белье вроде бы никто на базаре не продает, да и много никто там не даст – народ у нас ничего не смыслит во французском белье, вот я себе и оставила. Просто так…
– Маша… А что тебе сорока принесла насчет этой девушки? – Она затаила дыхание. – Что с ней случилось? Она жива? Ее-то не убили вместе с хозяином?
– Не убили вроде бы, но могли так припугнуть, что ей мало не показалось, и она уехала куда-нибудь подальше. Или ты думаешь, что она может вернуться сюда за своими шмотками? Ты боишься этого?
– А почему бы и нет?
– Да хотя бы потому, – Маша понизила голос, – что она, может быть, как-то связана с этим убийством. Посуди сама, хозяин – старик. А она – молодая. Да если бы она не была виновата в убийстве, то что мешало ей сразу обратиться в милицию, а не прятаться, как ты думаешь?
– А с чего ты взяла, что она как-то связана с убийством и что она прячется?
– Ну ты странная… Так ее же здесь нет! Спрашивается, где она?
– Да мало ли… Может, у родственников или в больнице. Ты же ничего не знаешь. Как же можно вот так огульно предполагать ее причастность к убийству.
54 
