Последние отзывы

  67  

Не забыла она и о своем втором благодетеле и спасителе – Теслине. И когда у нее появились деньги, она решила позвонить ему, договориться о встрече, если это возможно, и расплатиться. Те три тысячи долларов, которые он дал ей при встрече, сохранились благодаря стараниям Маши-воровки, взявшей ее под свое покровительство, в целости и сохранности. Аля постоянно набирала выученные уже наизусть номера его телефонов, но вместо долгожданного голоса Владимира Евгеньевича слышала лишь долгие гудки. И тогда ей пришло в голову отправить на московский адрес Теслина Владимира Евгеньевича телеграмму: «Владимир Евгеньевич, срочно отзовитесь. Главпочтамт. Вишня«. За этим скупым текстом скрывалась ее большая надежда на то, что Теслин напишет ей до востребования на главпочтамт. Но все получилось иначе. В день, когда она пришла на главпочтамт, чтобы предупредить одну из девушек-операторов, что она ожидает письмо или телеграмму из Москвы и что если ей, Але Вишне, придет известие от Теслина, пусть ей позвонят (она положила перед девушкой пакет, набитый конфетами и фруктами), то вдруг почувствовала внутри себя необъяснимый холод. Это было очень странное и непонятное чувство или даже скорее предчувствие чего-то опасного, злого и неотвратимого. Девушка, принявшая из ее рук пакет с конфетами, улыбнулась и сказала, что непременно сообщит ей, если будет весточка от Теслина. Аля вышла на улицу с тяжелым чувством и даже присела на скамейку в сквере, чтобы немного прийти в себя от охватившего ее волнения. И тут словно из земли вырос человек в черном плаще и черной широкополой шляпе. На желтом лице немигающие глаза, тонкий нос и дымящаяся сигарета в углу губ.

– Вы Аля Вишня? – спросил он, усаживаясь рядом с ней.

Она промолчала, посчитав излишним реагировать на слова незнакомца, и тогда он повторил свой вопрос.

– Вы кто? – Она подняла глаза и увидела его жесткий взгляд, покоробивший ее, она даже съежилась под ним.

– Коренев Алексей Павлович, следователь по особо важным делам областной прокуратуры.

С этими словами он раскрыл удостоверение и несколько мгновений продержал его прямо перед глазами Али.

– У вас ко мне дело? – Она побелела от страха. Внутри живота стало горячо, а на лбу выступила испарина. Она была почти без сознания от охватившего ее ужаса. А ноздри уловили хлористый горьковатый запах полосатой робы для узников – так в ее представлении должно было пахнуть в тюрьме.

– Да. Мы могли бы поговорить здесь, в сквере, но если хотите, давайте зайдем в кафе и там, в спокойной обстановке, я задам вам несколько интересующих меня вопросов.

Она шла рядом с этим мужчиной, не чувствуя своего тела, не чувствуя ничего, кроме сковывающего ее страха. Когда она села возле окна, ей показалось, что она голая, настолько ей стало холодно. Зубы отстукивали последние мгновения ее свободы. Лишь аромат кофе вывел ее из состояния прострации.

– Вам знаком человек по фамилии Теслин?

– Теслин?

Так вот откуда ветер дует? Теслин! Значит, два первых, самых опасных мотива, отпадают.

– Да. Я знакома с этим человеком. Скажу больше, он замечательный. Он спас меня.

– Да? И каким же образом?

– Могу я знать, зачем он вам? Ведь я только что сказала, что он спас меня… Как вы думаете, смогу ли я вам рассказать о нем что-нибудь еще, пока не буду уверена в том, что мои слова не причинят ему вреда?

– Думаю, что вы расскажете о нем все, что только вам известно, потому что это в ваших же интересах. Мне важно знать, какие отношения связывали вас с этим человеком, как долго вы были с ним знакомы и что вам понадобилось от него сейчас.

– Вы перехватили мою телеграмму, которую я отправила ему в Москву? – догадалась она. – Вы охотитесь за ним? Так вот, знайте, вам незачем охотиться за человеком, который так открыт для всех. Он же мне оставил все свои телефоны и адрес. Если вы думаете, будто он преступник (а иначе вы бы им не заинтересовались), то глубоко ошибаетесь. Это один из немногих порядочных людей, с которым мне посчастливилось встретиться в одну из самых тяжелых минут моей жизни.

– Когда вы познакомились с Теслиным?

– Почти два года тому назад. Кажется, в декабре… Точно, это было накануне Нового года.

«…я тут подумал… Ты же совсем одна и без денег. Вот, возьми на первое время… Это – подарок к Новому году. Он не входит в твой долг».

Она словно услышала его голос, который саднящей болью отозвался в груди. Неужели я сейчас своими неосторожными словами могу подставить его? Предать? Что, если мне не следовало говорить этому желтолицему, что мы виделись с ним в декабре? Что, если Теслин в тот вечер, когда он собирался встретиться со своим знакомым, который не принес ему деньги, совершил какое-нибудь преступление?

  67