14 
— Я немного поброжу здесь, внизу.
Кристос молча кивнул.
Бекка подождала минут пять, а затем поднялась наверх. Она без труда нашла комнаты, но не поняла, которую из них занял Кристос: он на всякий случай оставил оба ключа в замках.
Набрав воздуху в легкие, Бекка открыла первую дверь. В комнате было пусто. Она тихо прикрыла ее и, стараясь не шуметь, отступила в коридор.
Удивительно, но вторая комната тоже оказалась пустой.
Чувство разочарования наполнило ее душу.
— Побродили?
Бекка вздрогнула и обернулась. В дверях смежной с комнатой ванной стоял Кристос. Влажная золотистая кожа и полотенце вокруг талии говорили о том, что он только что из-под душа.
Охваченная страстью, Бекка жадно вбирала в себя все подробности худощавого, стройного тела: совершенные линии плоского живота, широкой груди и мускулистых бедер...
— Я только... дверь... Извините... — обрывки слов падали в пустоту. Бекка прижала ладони к пылающим щекам и тряхнула головой. — Я пойду.
— Нет! Не уходите, — прохрипел Кристос, и у Бекки перехватило дыхание. От взгляда его горящих глаз у нее закружилась голова. — Останьтесь со мной!
Прежде чем прозвучала эта гортанная мольба, стон сорвался с губ девушки, она подбежала к Кристосу...
...И почувствовала странное облегчение, когда сильные руки сомкнулись вокруг ее талии. Кристос стиснул Бекку так сильно, что у нее перехватило дыхание.
Он целовал ее снова и снова, с нарастающим безумием. Бекка позабыла обо всем, ей хотелось только, чтобы это никогда не кончалось.
Пусть не любовь, пусть секс. Зачем какие-то названия?
А потом Бекка перестала думать, потому что была слишком занята ощущениями.
Не отрываясь от ее губ, Кристос стащил с нее пальто, а затем и джемпер:
— Как замечательно от вас пахнет...
Он расстегнул бюстгальтер Бекки и положил ладонь на ее грудь.
— Вы совершенны, — внезапно Кристос поднял ее на руки и понес в постель.
...Бекка лежала на кровати, понимая, что полностью капитулировала — впервые за всю жизнь. Она понятия не имела, что возможна такая феерия свободы. Эта мысль заставила девушку рассмеяться, но тут Кристос сдернул с себя полотенце. Она скользнула взглядом по его телу и прерывисто вздохнула.
— О... — прошептала Бекка, когда мужчина лег рядом. Она дотронулась до его кожи, похожей на теплый шелк и все еще влажной после душа. — Я хочу касаться тебя.
Кристос не спускал с нее глаз. Она провела пальцем по его упругому животу, он застонал и прижался жадными губами к ее губам.
Кристос поцеловал Бекку, а она взъерошила его волосы. Он нежно прикасался к ней, она прерывистым шепотом просила его не останавливаться.
— Не остановлюсь, — пообещал Кристос, горячо целуя девушку в шею и веки. Когда его рука скользнула в ее джинсы, стремясь достигнуть самого потаенного уголка ее тела, Бекка выгнулась, чтобы это произошло поскорее.
Она даже не представляла себе такого накала блаженства. Мужчина ласкал ее и руками, и губами, а она могла только стонать, полностью подчинившись напору чужой воли.
Когда Кристос наконец развел ее бедра, она оказалась за пределами благоразумия.
Если он не возьмет меня сейчас же, я умру.
Выкрикнув что-то бессвязное, Бекка вонзила ногти в его спину. За мгновение до этого Кристос проделал весь тяжелый и жаркий путь в ее лоно. Она закрыла глаза, чтобы сохранить в памяти вид его ослепленного жаждой лица.
Внезапно тело Бекки пронзило непередаваемое наслаждение, смешанное с болью. Она коротко ахнула.
— Посмотри на меня! — потребовал Кристос.
Она посмотрела — и у нее перехватило дыхание: напряжение мускулов, нервный трепет, совершенное блаженство, потрясающая гармония.
Чувствуя внутри своего тела горячую пульсацию, Бекка обвила руками влажную шею мужчины.
Пусть это длится вечно!
...Потом они долго просто лежали, сплетясь скользкими от пота телами. Наконец Кристос вздохнул и ослепительно улыбнулся.
— Я устал. В следующий раз будет лучше.
— Значит, в следующий раз я умру, — убежденно отозвалась Бекки. — Это верх наслаждения, какое только можно испытать.
Притянув ее к себе, мужчина хрипло рассмеялся и почти тут же заснул.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Сидя над обрывками черновиков, которые должны были стать конспектом лекции о бронзовом веке, Бекка обнаружила, что, несмотря на все усилия, она совершенно не в состоянии сосредоточиться на проблеме просвещения юных умов.
14 
