27 
– Кто, черт возьми, она такая? – снова пробормотал Джек.
Он разговаривал с Мелоди и молоденькой киноактрисой, которая так и липла к нему, а также с одним актером, играющим характерные роли. Физиономия этого актера появлялась в многочисленных шоу, но его фамилию никто не помнил. Занятый своими мыслями, Джек не следил за темой разговора.
Извинившись перед своими собеседниками, Джек направился к ней, больше ни о чем не размышляя и руководствуясь одним лишь инстинктом, словно жеребец, учуявший кобылу, у которой течка. Кто же она такая? Актриса, наверное, но почему он до сих пор не видел ее? Джек пробирался сквозь толпу, раскланиваясь налево и направо и перекидываясь парой слов со знакомыми, но не спуская с нее глаз. Дважды он замечал ее взгляд, обращенный на него. Кажется, она была с каким-то парнем, лицо которого было ему смутно знакомо. Но даже если эта женщина пришла сюда не одна, разве это имело значение?
– Привет!
Она обернулась и увидела его знаменитую сногсшибательную улыбку сердцееда. Уголки ее полных розовых губ тоже дрогнули в улыбке. Черт возьми, вблизи эта женщина выглядела еще привлекательнее, чем издали. У нее был вкус. Стиль. Кто же она такая?
– Привет, – ответила она, окинув его с головы до ног быстрым оценивающим взглядом.
Голос у нее был чуть хрипловатый. Неужели ему не показалось и ее взгляд на мгновение задержался там, где он подумал? Его состояние едва ли бросается в глаза, однако, если присмотреться…
– Меня зовут Джек. – Уверенный, что нет необходимости называть свою фамилию, он протянул руку.
Женщина приподняла бровь. Судя по всему, она не узнала его. Он даже растерялся.
– Белинда, – сказала она, протягивая ему теплую энергичную руку.
Джек заглянул в ее карие глаза, и на какое-то мгновение ему стало страшно, как если бы он стоял на краю пропасти и понимал, что сейчас упадет. Но мгновение прошло, прошло и это ощущение. И он забыл об этом. Тем более что там было чем отвлечь внимание: губы – такие соблазнительные; груди – тоже соблазнительные; бедра… Кажется, он разглядел едва заметную полоску пояса для резинок?
Что с ним происходит? Откуда такое возбуждение? Ведь она даже не в его вкусе!
– Кто вы такая, Белинда? Я никогда раньше не видел вас.
– А вы кто такой?
«Ну и ну! Она не знает, кто я такой!» Джек растерялся. Такого с ним еще не бывало – по крайней мере с тех пор, как он добился успеха.
– Как вам нравится нынешний прием? – спросил он, обводя взглядом комнату.
– Здесь приятно. – Белинда без тени притворства улыбнулась ему.
– Чем вы занимаетесь? – спросил он. Его взгляд беспомощно скользнул сверху вниз по ее фигуре.
– А вы чем занимаетесь?
Джек улыбнулся:
– Я время от времени снимаюсь в кино. – Он не был хвастуном, но неужели она никогда не смотрит телевизор? Не читает журналы? Не ходит за покупками в супермаркет? – А теперь ответьте на мой вопрос.
– А вы как думаете?
– Думаю, вы начинающая киноактриса, – сказал Джек, надеясь, что не обидел ее. Будь она актрисой известной, он знал бы ее, заметил.
Она пожала плечами:
– Вы всегда так пристально разглядываете людей?
– Никогда! Как вы могли подумать? – возразил он. – Но скажите, под платьем на вас что-нибудь надето?
Она снова пристально посмотрела ему в глаза.
– Не помню.
– Может, стоит проверить? – В его голосе зазвучали волнующие баритональные нотки.
– Возможно. – Взгляд ее скользнул вниз.
Джек сомкнул пальцы на ее локте и провел вверх и вниз по руке. Кожа у нее была нежная, гладкая. Наэлектризованная.
– Давайте сбежим отсюда, – предложил он. – Вы пришли сюда со своим приятелем?
– Нет, с другом, – уточнила Белинда, продолжая смотреть ему в глаза.
Джек подошел к ней совсем близко. Коснулся бедром. Рука его легла на спину Белинды, обтянутую шелком. Ее аромат усилился.
– Вы должны предупредить его, что мы уходим?
Она чуть заметно шевельнулась, прижалась бедром к утолщению у него в паху, а одной грудью – к его руке. Мгновение они смотрели в глаза друг другу – возбужденные, тяжело дышащие, разгоряченные.
– Встретимся через некоторое время, – сказала она.
– Как угодно, – ответил Джек, не зная, что говорит. Он остро ощущал присутствие этой женщины, его будоражил ее запах, и больше всего на свете ему хотелось как можно скорее уложить ее в постель. Он судорожно сглотнул. – Значит, через час? У «Ники Блэра»?
27 
