120 
— Да… то есть, я полагаю, что это так, — сказала Кэндис, гадая, заметил ли он ее оговорку. Она чуть не согласилась, что сбор растений — тяжкий труд, а это было бы равносильно признанию, что она покидала цитадель. Он помолчал, внимательно посмотрел на Кэндис и улыбнулся:
— Расскажите мне о Кочисе.
— Я видела его только издалека, всего несколько раз. Он снова попытался расставить ей ловушку. Но на сей раз Кэндис была настороже и успешно уклонилась от признания, что разговаривала с вождем апачей. Если Брэдли и заметил ее уклончивость, то не подал виду. Он заинтересовался моралью апачей, и Кэндис с облегчением перевела дух, довольная, что может отвечать честно, не опасаясь подвоха.
— Как вы думаете, Сэвидж придет за вами?
Кэндис вздрогнула, когда ее осенила ужасная догадка. Брэдли использует ее как приманку! В глубине души она всегда знала, что Джек придет за ней, возможно, даже рассчитывала на это. Может быть, надеялась, что ее уход заставит его образумиться и покинуть апачей. Да, Джек последует за ней, и Брэдли каким-то образом это понял. Вот почему он удерживает ее в форте. Это ловушка!
— Сомневаюсь, — неуверенно ответила Кэндис, покрывшись потом.
— Иногда вы лжете весьма искусно, а иногда нет, как, скажем, сейчас.
— Не ожидала от вас подобной грубости.
— На вашем лице промелькнула дюжина выражений, в том числе тревога и страх. Чего вы боитесь, Кэндис? Думаю, вам нечего опасаться за себя и ребенка. Может, вы боитесь его? Сэвиджа?
— Да! — воскликнула она, ухватившись за это объяснение.
— А может, вы боитесь за него?
— Я ненавижу его! — выкрикнула Кэндис. — Я не могу дождаться того дня, когда этого ублюдка повесят!
Майор улыбнулся:
— В таком случае вы не откажетесь погостить у меня еще несколько дней?
Кэндис судорожно сглотнула.
— Нет. — Может, ей удастся улизнуть из форта ночью? Да и откуда Джеку знать, что она здесь?
На этот раз Брэдли не стал менять тему разговора. Он хотел знать, сколько отрядов и какой численности покидали стойбище, сколько всего там воинов. Кэндис лгала, не желая давать ему сведения о силах апачей. Она сознательно преуменьшала численность воинов, когда ей не удавалось отделываться уклончивым «не знаю». Кэндис не представляла себе, что способна на такое — лгать представителю армии Соединенных Штатов! Ведь идет война, а она своей ложью помогает врагу. Но нельзя же сказать ему правду! Слава Богу, что она не знает, где находится лагерь.
Как и следовало ожидать, они снова вернулись к этой теме. Прошло почти полтора часа. Кэндис была слишком напряжена, чтобы беспокоиться о Кристине, хотя ни на минуту не забывала о дочери. Еще немного, и малышка проголодается. Сколько же будет продолжаться этот допрос?
— Вы говорили, что, когда Сэвидж похитил вас, вы приехали в стойбище днем?
— Да.
— В таком случае вы должны были заметить, насколько южнее почтового тракта находится вход в цитадель.
— Я не обратила внимания.
— Вы добирались до входа по длине Сульфур-Спрингс или воспользовались перевалом Апачи?
— Я… я не помню. Это было так давно.
— Но вы наверняка помните, где проводник оставил вас несколько дней назад. Где же?
— На тракте почтовой компании Баттерфилда, — солгала Кэндис.
— Сколько вам понадобилось времени, чтобы добраться туда из лагеря?
— Минут сорок. — Вранье, конечно, но по крайней мере Брэдли решит, что вход находится намного севернее, чем на самом деле.
— В каком месте тракта Баттерфилда?
— Недалеко от перевала Апачи. К востоку от самой высокой точки. — Она лихорадочно пыталась сообразить, могли ли они оказаться на перевале, выбравшись из лагеря.
— Полагаю, вы запомнили бы спуск, если бы пересекли перевал?
Попалась. Даже в темноте невозможно не заметить спуска с вершины. Ему все-таки удалось измотать ее так, что она проговорилась.
— Вы правы. Нам пришлось спускаться. — Пусть думает, что вход в лагерь находится на западном склоне хребта Чирикауа.
— Сплошная ложь, — категоричным тоном заявил майор.
— Что? — Сердце Кэндис упало. Он улыбнулся:
— Вчера вы сказали мне, что проводник оставил вас в долине Сульфур-Спрингс.
Как ее угораздило ляпнуть такую глупость?
— Кого вы защищаете? Если вы…
Громкий стук прервал майора. Повернувшись с рассерженным видом к распахнувшейся двери, он жестко уронил:
— Я просил не беспокоить меня.
120 
