47 
— Но ведь ничего страшного не случилось. — Бет обняла его, стараясь успокоить. Затем, немного поколебавшись, она задала вопрос, который давно мучил ее. — Ты все еще испытываешь к ней какие-то чувства?
Тео ошеломленно уставился на нее, словно она предположила, что он питает нежную симпатию к скорпиону.
— Ты имеешь в виду, помимо желания размазать ее по стенке?
Бет никогда не думала, что будет так радоваться его сарказму.
— Но ведь ты не хотел, чтобы Андреас женился на ней.
Тео издал протяжный вздох и потер переносицу:
— Давай-ка я расскажу тебе об Ариане.
Он обнял ее за плечи и увел с балкона в большую комнату, которая оказалась художественной студией.
Бет подошла к одной из картин, стоявших у стены, и у нее перехватило дыхание. Дело было не только в прекрасной детализации и удивительно точно подобранных цветах, ее потрясли чувства, которые автор умелыми мазками сумел вложить в картину.
— Это потрясающе! — вздохнула она, переходя от одной картины к другой.
На одной из них был портрет красивого мальчика с такими же темными волосами и глазами, как у Тео.
— Это твой брат? — затаив дыхание, спросила она.
— Да, таким я его помню, — кивнул он, чуть пожав плечами.
— Ты очень любил его. — Вдруг ее глаза расширились от изумления. — Постой, получается, это все ты нарисовал? — Она обвела взглядом картины, стоявшие у стен, и снова получила короткий кивок в ответ.
Этот мужчина не переставал ее поражать.
— Ты очень талантлив. Почему эти работы здесь, а не на стенах в доме? — Она не смогла бы пропустить их, если бы увидела, слишком уж ярким и запоминающимся был стиль живописи.
— Я рисую для себя, очень редко. Моему отцу не слишком нравилось мое увлечение живописью.
— Но почему?
Каждый родитель был бы счастлив иметь настолько одаренного ребенка и стремился бы развить такой талант, а не скрывать его. Отец Тео должен был гордиться своим сыном, а не заставлять его чувствовать себя виноватым за свой дар.
— Он говорил, что все эти глупости лишь отвлекают меня.
— Твой отец… — скривила губы Бет.
— Не суди его строго. Он был человеком своего времени и многому научил меня. Но для него на первом месте всегда были семья и его дело. Только после его смерти я вновь начал иногда возвращаться сюда, чтобы порисовать. Подойди, ты хотела узнать побольше об Ариане.
— Если тебе не хочется рассказывать мне об этом…
— Шесть лет назад я разорвал помолвку с ней.
— Ты разорвал? — эхом повторила она его слова. — Но я читала в газетах совсем другое.
— Газеты писали то, что им наплела она. Помолвку разорвал я, и, поверь, у меня на то была веская причина. Ты знаешь о том, что первый брак Арианы закончился разводом? Так вот, однажды ночью я вошел в спальню и застал ее в постели с ее приемным сыном.
Рот Бет приоткрылся от удивления.
— В тот момент была уязвлена моя гордость, но не сердце, Элизабет. — Тео взял ее ладонь и приложил к своей груди. — Мое сердце принадлежит тебе и бьется лишь для тебя.
— О, Тео! — прошептала она, чувствуя, как ее глаза наполняются слезами. — Я так люблю тебя!
— Но я еще не закончил свою историю. В тот вечер не я один оказался на пороге спальни Арианы. Там же был и отец мальчика. Именно он был целевой аудиторией, ради которой разыгрывался весь этот маленький спектакль, именно ему Ариана хотела отомстить за то, что при разводе ей не досталась половина его состояния, на которую она так рассчитывала. Ею всегда двигают только два чувства — жадность и мстительность. Я никогда не любил Ариану. Я был глуп, молод и спутал любовь со страстью. С тобой, — он нежно провел по ее щеке, — у меня есть и то и другое.
— Задержи эту мысль, — со счастливым вздохом попросила Бет. — Только ответь мне на еще один вопрос. Почему же тогда вы с Андреасом дрались за Ариану?
— Я? — Он в недоумении поднял бровь. — Это для меня новость.
— Но все в компании обсуждают вашу грандиозную ссору.
— Это правда, грандиозная ссора имела место, но не из-за Арианы, хотя и ее имя пару раз упоминалось, а из-за тебя.
— Вы поругались из-за меня?
— А тебе было бы приятно, если бы это было так? — лукаво спросил он, любовно обводя кончиком пальца контур ее губ.
— Что за глупый вопрос! Конечно нет… А это правда?
Улыбка на лице Тео погасла.
— Утром после той ночи у меня осталось стойкое впечатление, что ты хотела бы видеть в своей постели не меня, а Андреаса.
47 
