очень нудно 
25 
– Скажите, а как звали девушку, которая дежурила здесь позавчера вечером и вчера утром?
– Оля, – ответила та. – Что-нибудь случилось?
– Да нет, просто она мне очень понравилась… Она показывала мне одну книгу… с японскими стихами…
– Да-да, – улыбнулась девушка с явным облегчением, поскольку выяснилось, что с Олей никаких проблем нет, а посетительница просто любит поэзию. – Она такая… романтичная… Мне думается, что она рассказывала мне именно о вас… Сказала, что у нас останавливалась красивая девушка на «Фольксвагене»… Сначала я подумала, что речь идет о той, другой, должно быть, вашей подруге, но теперь, когда вы спросили меня об Оле, я поняла, что речь шла все же о вас…
– У меня к вам просьба. Понимаете, я хочу купить эту книгу и готова хорошо заплатить за нее. Я знаю, что она принадлежит вашему хозяину… Словом, я напишу Оле письмо и принесу его вам чуть позже, после ужина. Хотя… там будет не только письмо, но и мои рукописи, она знает… – Лена никогда еще не лгала с таким отчаянием и так нелепо, сочиняя на ходу немыслимые вещи. Но у нее за несколько минут до ужина успел созреть свой план, который она собиралась претворить в жизнь гораздо раньше всех тех, кто следил за каждым ее шагом. Сейчас, когда она чувствовала, как уже очень скоро мутная и холодная вода неведения и страха сомкнется над ее головой, Оля представлялась ей единственным реальным человеком, кого она запомнила из той, прежней своей жизни, часть которой потонула в амнезии. Когда ей, возможно, удастся выкарабкаться из этой жуткой истории с убийством, она непременно встретится с Олей и задаст ей несколько важных вопросов, касающихся своего пребывания в этом мотеле. Но, скорее всего (и это убивало в ней последнюю надежду), Оля понадобится ей для другого… Она, не имеющая никакого отношения ни к одному из участников этой драмы, может оказаться единственной, кто протянет ей руку помощи…
– Хорошо, – кивнула головой девушка, доставая из печи прозрачное блюдо с разогретым мясом. – Приносите, когда захотите, я увижу ее через пару дней и все передам. Моя комната внизу, слева от центрального входа, там еще надпись: «Администратор».
– Спасибо.
Лена вернулась за столик за мгновение до того, как в дверях показалась стройная фигура Нины.
– А здесь мило, – сказала она, усаживаясь. Ее внимательный взгляд, казалось, цепко охватил Лену всю, целиком, вместе со всеми ее мыслями и планами. – Ты не находишь?
– Ты все еще собираешься искать труп поблизости, в подсолнухах? – спросила ее Лена. – Ты веришь, что я способна была на такое?
– Повторяю уже в который раз, для особенно… бестолковых… – Ноздри Нины начали раздуваться, видимо, вопрос Лены привел ее в бешенство. – Ты, сука, прекращай вести себя так, как будто бы это я, а не ты убила Вадима и потом потеряла его труп, – шипела она. – Я изо всех сил стараюсь помочь тебе, а ты ведешь себя как последняя стерва. Значит, так. Завтра рано утром я сама выйду в поле и буду искать, куда ты отволокла труп… Думаю, что над ним уже кружат вороны или роятся мухи. Это реальность, и нечего воротить нос от моих слов. Нам просто необходимо найти труп, погрузить в багажник и отвезти его куда подальше, но лучше всего на юг, в Лазаревское, чтобы закопать в саду этой старой суки…
Видимо, слово «сука» было одним из любимых ругательных слов из ее лексикона, и произносила она его смачно, зло, тяжело, как будто сплевывала.
– Ты хочешь сказать, что если случится невероятное и ты найдешь его труп, уже полуразложившийся, от которого несет за версту, то мы погрузим его в багажник моей машины и спокойненько отправимся себе на юг?
– Можем закопать в посадках, но только подальше от людей, как тебе будет угодно, – неожиданно мирным тоном произнесла Нина. – Еще раз повторяю: везти труп на юг – твоя идея. Я лишь вызвалась тебе помочь…
Ужин прошел нервно. Лену не отпускали отвратительные чувства тревоги и страха. Ее всю трясло изнутри. Нина, подложив под свою подушку сумку, с которой она не расставалась ни на минуту (так ведет себя человек, никому не доверяющий и тоже находящийся в ожидании чего-то неприятного), почти сразу же уснула. Лена, следуя своему плану, задержалась на несколько минут в туалете, где, быстро нацарапав записку Оле, спрятала ее в пакет, куда положила две пачки долларов – девять с половиной тысяч стодолларовыми купюрами. Хорошенько запаковав все это и завязав бечевкой, она на цыпочках вышла из комнаты, спустилась вниз и постучала в дверь с табличкой «Администратор». Девушка, имени которой Лене так и не дано было узнать, распахнула дверь и впустила ее к себе. Она была уже в ночной сорочке. Молча приняв из рук Лены пакет, она кивнула головой.
25 
