7 
Я не смогла сдержать скептической усмешки, политика его родителей казалась мне чересчур мягкой. Здоровый парень и ничем не занимается…
— И как поиски? — спросила я.
Гриша или не заметил моего сарказма, или сделал вид. Он допил кофе, отодвинул чашку.
— Неделю назад вернулся из шаолиньского монастыря, — сообщил он. — Пытался приобщиться.
— К чему? — заинтересовалась я, видя, что Гриша замолчал и смотрит как бы в глубь себя.
— О, это все очень интересно! — тут же отозвался он, подняв на меня глаза и улыбнувшись. — Во-первых, я получил представление о буддизме и меня очень многое привлекает в этой религии, во-вторых, только не смейся, я освоил, на ученическом уровне, каллиграфию. Ты даже представить не можешь, какое это сложное искусство! Кроме того, ознакомился с теорией чань, то есть медитации. Ну и конечно, пытался овладеть начатками ушу.
— Это боевое искусство? — припомнила я. Гриша казался взволнованным. Видно было, что все это его по-настоящему увлекало.
— Именно! Секретам боевых искусств всегда уделялось в Китае большое внимание. Даже был создан специальный институт. Тогда традиционное название ушу, то есть боевые техники, было заменено на чжунго ушу — китайские боевые техники. А потом стали вообще говорить сокращенно — гошу, или национальные техники. К сожалению, после Второй мировой коммунисты, вставшие во главе страны, свели на нет все эти усилия, многие мастера к тому времени были убиты. И вот сейчас в Шаолине вновь пытаются возродить былое искусство.
Он говорил, волнуясь все сильнее и, видимо, из-за этого проглатывая окончания. Его лицо раскраснелось, глаза горели.
«Все-таки он очень хорош! — отметила я про себя. — И совсем не такой пустой, каким вначале казался. А я уж подумала, что это типичный представитель золотой молодежи, пресыщенный и избалованный».
— И ты жил в настоящей келье? — поинтересовалась я.
— Что ты! — рассмеялся Гриша. — Там есть весьма комфортабельная гостиница, туристов полно, все поставлено на поток.
— А-а, — разочарованно протянула я. — Может, пойдем уже? — предложила после паузы.
— Торопишься? — явно огорчившись, спросил он. — Ты же на каникулах.
— Не особо, — нехотя ответила я. — Просто надоело тут сидеть.
— Можем погулять, — обрадовался он. — Или покататься. У меня за Третьяковкой машина припаркована.
Я не ответила, не зная, на что решиться. Гриша вызывал у меня живейший интерес, его сходство с Грегом будоражило, но я так привыкла в последнее время находиться в своей скорлупе, что выбираться из нее совсем не хотелось.
— Итак? — вкрадчиво спросил он. — Что ты решила?
— Хорошо, — вздохнула я, — давай немного прогуляемся.
Гриша расцвел в улыбке и попросил счет, но я настояла на том, что заплачу за себя сама.
Когда мы вышли из кафе, пошел дождь. Гриша взял зонт из моих рук и прижался ко мне, я не отодвинулась, наверное, это было бы невежливо…
— Будем гулять под дождем? — уточнил он. — Или пойдем в машину? Там сверху не капает.
— Мне все равно, — устало ответила я, почувствовав резкий спад настроения.
«Что я делаю с этим малознакомым парнем? — недоумевала я. — Он, конечно, очень похож на Грега! Но это же не повод с ним разгуливать!»
Когда мы подошли к его очень дорогой машине, мне уже совсем расхотелось общаться.
— Прошу! — сказал Гриша, вновь расплывшись в улыбке и открывая передо мной дверцу.
— На папочкины деньги купил? — ехидно поинтересовалась я, пытаясь вывести его из себя, чтобы быстрее расстаться.
Но Гришу мой вопрос, видимо, не смутил. Он кивнул и заметил, что родители для того и работают, чтобы обеспечить себе и своим потомкам достойное существование. Я медлила садиться в машину. Гриша высунулся из салона.
— Лада, если не хочешь со мной кататься, я могу просто отвезти тебя домой, — спокойно произнес он. — Вон дождь-то какой! И все усиливается. Чего зря мокнуть?
— А может, я живу в дальнем Подмосковье? — попыталась я его подколоть. — Неужели поедешь?
— Конечно! — улыбнулся он. — Садись скорей!
И я забралась внутрь. Когда мы тронулись, Гриша включил музыку.
- Ветер ветку бережно качает,
- А меня к тебе так сильно тянет.
- От чего мое сердечко тает?
- Стоп, куда же я иду? —
запел нежный девичий голос.
— Это что, Вика Дайнеко? — удивилась я. — Ты слушаешь такие песни?
7 
