73 
«Коготок увяз — всей птичке пропасть», — вспомнила я пословицу, и грусть заполнила душу. Это, видимо, отразилось на моем лице, потому что Лиза перестала обниматься с Димой и спросила:
— Лада, ты чего такая расстроенная? Из-за предков, что ли? Не хочешь их видеть, так не ходи! Оставайся с нами! Мы сегодня в кино собрались. Пошли?
— Нет, не могу, — ответила я и встала. Лиза посмотрела на меня с испугом.
— Ты куда? Мы и так редко видимся! — заныла она.
— Правда, Лада, — поддержал ее Дима. — Пошли с нами в кино!
— Ребята, рада бы, да не могу! — отказалась я. — Мне пора.
Расцеловалась с Лизой, пообещала, что буду звонить чаще, тепло попрощалась с Димой и ушла. Я была настолько расстроена, что с трудом сдерживала слезы. Мне совершенно не хотелось идти домой, смотреть на отца, что-то врать матери. По правде говоря, я от всего настолько устала, что мечтала очутиться где-нибудь на необитаемом острове и никого не видеть и не слышать. Даже Грега. Подозрение, что он уже меня не любит, продолжало точить душу, словно червь яблоко. Я никак не могла избавиться от тяжелых мыслей.
Я подошла к подъезду и усилием воли заставила себя войти. Но у двери квартиры постаралась взять себя в руки и принять невозмутимый вид. Достала ключ, тут же передумала и позвонила. Открыла мама. У нее был заспанный вид. Она кое-как запахнула халат и быстро поправила растрепанные волосы.
— Ты чего звонишь-то! — удивилась она. — Или ключи забыла?
— Так, мало ли, — неопределенно ответила я, заходя в коридор. — Ты чего такая растрепанная? — не смогла удержаться от ехидного замечания. — Все-таки снова замужем, нужно соответствовать новому статусу. Тем более что муж у тебя красавчик!
Мама вскинула на меня глаза и залилась краской.
— Прости, — тут же опомнилась я. — Я ненадолго. Кое-что возьму и уеду.
Мы зашли в гостиную. Отец сидел на диване, закинув ногу на ногу, и читал какой-то глянцевый журнал. С изумлением я заметила на нем старые тренировочные брюки с вытянутыми коленями, стоптанные тапочки и свободную футболку. Он, видимо, чувствовал себя вполне непринужденно.
«Надо же, — подумала я, изучая его тщательно выбритую голову и холеное лицо, — и куда весь его лоск подевался? Раньше он даже дома ходил в дорогих спортивных костюмах. Может, ему тоже все это надоело? — мелькнула мысль. — Вот он и решил расслабиться, тем более в таком окружении».
Я усмехнулась.
— Здравствуй, Лада, — невозмутимо поздоровался он. — Как поживаешь?
— Лучше всех, — ответила я и прошла в свою комнату.
Открыв дверь, замерла. Слезы все-таки брызнули из глаз, как я ни старалась их сдержать. Пока я отсутствовала, родители успели превратить мою — мою! — комнату в спальню. Мебели, к которой я привыкла с детства, не было. Ее заменил семейный спальный гарнитур. Мой письменный стол также отсутствовал. Я заметила в углу картонные коробки, сложенные одна на другую.
— Ладушка, я запаковала твою одежду и все твои вещи в коробочки, — виновато заговорила мама из-за моей спины.
Я резко развернулась к ней. Как же я сейчас ее ненавидела!
— Удивлена? — услышала я насмешливый голос отца и вышла из комнаты.
Он продолжал сидеть на диване.
— Доченька, папа сообщил мне некоторые сведения, — робко проговорила мама. — Даже не знаю, что и думать. Может, ты нам кое-что объяснишь.
— Что именно? — сухо спросила я.
При виде физиономии отца слезы высохли, презрение заполнило душу. Презрение к ним обоим. Я понимала, что отец всегда был лидером, и сейчас слабохарактерная и, в сущности, недалекая мать снова полностью попала под его влияние. Иначе чем объяснить то, как она легко, даже не посоветовавшись со мной, превратила мою комнату в их спальню. Получалось, что мне уже нет места в ее доме. Да, я после ссоры всячески избегала каких-либо контактов с ней, но все равно ее решение казалось мне невероятно подлым.
Отец встал, покопался в ящике серванта и протянул мне какой-то лист. Я с изумлением увидела, что это выписка из моего личного счета, открытого Грегом.
— Лада, откуда у тебя такие огромные деньги? — дрожащим голосом спросила мать. — Отец сказал, что с твоим уходом из дома не все так чисто и ты, видимо, у кого-то на содержании. Я не хотела в это верить…
— А откуда у вас выписка? — зло проговорила я. — Это конфиденциальные сведения!
— Есть связи, — довольно заявил отец. — И если я захочу, то для меня еще и не такие сведения добудут! Тоже мне секрет — твой счет в банке. Ты моя дочь! И я имею право знать! Ты что, живешь с каким-то рублевским олигархом? Откуда столько бабла? Даже у меня такого нет! Целый капитал! Или кто-то просто пользуется твоим счетом, — пробормотал он.
73 
