очень нудно 
34 
— Что это? — громко спросила я.
— Какая ты непонятливая! — не открывая глаз, сказала она. — Дино у Ренаты, сюда ему нельзя, ведь он не в списке приглашенных в ваш дом. А по телефону они решили ни о чем важном не говорить. Мало ли. Вот он и надиктовал мне. Считай, что у меня в ухо встроен микрофон. Ну как у ведущих ток-шоу. В общем, читай, а потом поговорим.
Я кивнула и начала жадно, но внимательно читать.
«Атанас хитер, и умеет прятаться так, что его не просто отыскать, если он сам этого не хочет. Если он выследит Ладу и поймет, что она по-прежнему не вампир, его уже ничто не остановит. К тому же я чувствую себя виноватым, что не выполнил просьбу Ренаты и не доставил его в монастырь. А это действительно единственный выход. Так мы обезопасим Ладу и поможем самому Атанасу. Никогда не видел, чтобы вампир впадал в подобное состояние. После того, как мы вытащили израненную Ладу из подвала и я понес Атанаса в сторону монастыря, он осел в моих когтях как тряпка. Создавалось ощущение, что он умер, его тело болталось в воздухе, а лицо застыло, закрытые веки ввалились. Когда мы пролетали где-то в районе Белоруссии, он пришел в себя и начал дергаться, но я держал цепко. И тут Атанаса словно током ударило. Он затрясся, потом вытянулся и застыл. Казалось, его тело одеревенело. Глаза расширились, а волосы торчали в разные стороны. Я так испугался, что подумал спуститься, не долетев до монастыря. Он начал хохотать. Это было страшно. Знаю неистовство вампиров, но оно возникает только в одном случае: при виде жертвы и предвкушения. Но никаких жертв поблизости не наблюдалось. Мы находились высоко над землей.
— Какая нежная шейка! — пробормотал Атанас, перестав хохотать.
Он как-то странно хрюкнул и облизнулся.
И снова начал истерично смеяться.
«Не нужно было вводить ему героин, — подумал я. — Видимо, прямое попадание наркотика в кровь вызвало такую странную реакцию».
Не похоже было, что мир сейчас для Атанаса окрасился в радужные тона и его настроение стало радостным. Скорее он впал в состояние крайнего возбуждения.
— О, кожа белая, нежная, — продолжил он,
глядя в небо остановившимся взглядом. — Как манит эта шейка... А голова уже запрокинулась... Какие эти девушки нервные, сразу в обморок падают!
Я старался не реагировать на его слова и упорно нес его в сторону Чехии, в «Белый склеп» Но в какой-то момент одеревенение его тела прошло. Я ощутил, как он снова начал дергаться. А потом Атанас окончательно пришел в себя. Его и без того недюжинная сила будто удесятерилась. Он резко вырвался из моих когтей, и я не смог его удержать. И вот уже его седые волосы превращаются в перья, нос загибается острым клювом, глаза становятся круглыми и желтыми и злобно на меня смотрят. Огромный филин летит на меня, пытаясь клюнуть в голову и вцепиться в меня когтями. В первый миг мне захотелось ответить на это нападение, но разум взял верх. Я камнем ушел вниз и опустился в каком-то лесу. Приняв привычный облик, посмотрел в небо. Филин летал над деревьями и злобно кричал. Я понимал, что скоро он меня обнаружит, поэтому не стал долго ждать и превратился в мышь-полевку. Нырнув под снег, я прокопал в нем норку и затаился. Не люблю это состояние. Мне милее обращаться в сокола, чувствовать себя вольной птицей. Но в этой ситуации выбирать не приходилось. Атанас по-прежнему был не в себе. Конечно, я мог оставить его и вернуться в Москву, но я хотел за ним проследить. Атанас, видимо, продолжал кружить и высматривать меня, я слышал уханье филина над деревьями. Я сидел под снегом тихо, не шевелясь, обдумывал, что же делать дальше. Вдруг раздался треск веток, с неба камнем что-то рухнуло на снег. Я высунул нос из снежной норки, прислушался и принюхался. Пахло птицей. Я выбрался и пробежал пару метров. В лесу стояла тишина.
Я принял обычный облик и увидел, что впереди на прогалине что-то темнеет. Я двинул туда.
Филин лежал на спине, раскинув крылья. Его глаза были закрыты, тело слегка подергивалось. Я не стал приближаться, а остановился за толстой сосной и замер, наблюдая за Атанасом.
Скоро подергивания прекратились. И вот уже вместо филина на снегу лежит вампир. Его глаза раскрылись. Лицо выражало недоумение.
Казалось, что Атанас совершенно не понимает, как он здесь оказался. Он резко сел и начал вертеть головой. Я видел, что он по-прежнему не в себе. Начало темнеть, но взошла луна, и ее свет хорошо освещал лес. Атанас вскочил, его лицо выглядело безумным. Я подумал, что он ничего не помнит. Он вдруг поднял руку, отогнул манжет куртки и впился себе в запястье.
34 
