5 
— Неужели он бы укусил меня? — прошептала я и задрожала от вновь вернувшегося страха.
— Атанас давно хотел это сделать, — ответила Рената. — Тем более последнее время он постоянно под кайфом, поэтому крайне неадекватен. От него можно ожидать все, что угодно. Мне нужно было раньше попытаться отправить его в монастырь!
Рената вдруг глубоко втянула воздух. Я напряглась, так как ее лицо резко изменилось. Я увидела открывшийся рот, отрастающие клыки и схватилась за кулон с кровью, но там оставалось всего несколько капель. Рената глянула на меня безумными, широко распахнутыми глазами, резко развернулась и уменьшилась в размере. И вот уже серая голубка вылетела в распахнутое окно и скрылась в темном небе. Я перевела дыхание, но меня продолжало трясти. Я подбежала к окнам и закрыла их. Натянула куртку и покинула квартиру.
Наш с Грегом дом находился в пятнадцати минутах ходьбы, и всю дорогу я почти бежала. Хотелось как можно скорее оказаться в безопасности, ведь к нам не мог войти ни один вампир. Мы были осторожны и ни разу не пригласили никого в наше гнездышко. Оказавшись в квартире, я закрыла двери на все замки, затем разделась. Джинсы, свитер и белье выбросила в ведро. Я не могла смотреть на кровавые следы, оставшиеся на одежде, меня сразу начинало трясти. Я остановилась в своей спальне перед большим зеркалом и внимательно себя осмотрела. Все оказалось лучше, чем я предполагала. Конечно, на спине, ягодицах, ногах имелись порезы, но, заклеенные пластырем, они выглядели не так уж и страшно. А вот мое лицо! Выражение крайнего утомления и какой-то затравленности в глазах делало меня лет на десять старше. И хотя мне совсем недавно исполнилось девятнадцать, из зеркала на меня смотрела взрослая уставшая, много пережившая женщина. И это мне совсем не понравилось. Кожа у меня белая, глаза серо-голубые, волосы светло-русые, и сейчас казалось, что мои и без того неяркие природные краски сильно поблекли. Царапины на щеке уже не кровоточили. Я их осторожно обработала.
— Что же дальше? — прошептала я, ощущая, как непрошеные слезы жгут глаза. — Будет этому конец?
Я никак не могла избавиться от видения приближающегося Атанаса, его страшного оскала. Я и так постоянно находилась в напряжении оттого, что этот монстр вообще существует и несет мне угрозу. Но раньше меня всегда защищал мой любимый.
«Я несправедлива! — мелькнула мысль. — Ведь Рената и Дино меня спасли. И пусть они вампиры, но я могу смело сказать, что они мне настоящие друзья».
Вспомнив красивое серьезное лицо Дино с его раскосыми зелеными глазами, откинутыми со лба густыми платиновыми волосами, я вытерла слезы и невольно заулыбалась. Когда мы познакомились, я думала, что нравлюсь ему и поэтому он оказывает мне такое пристальное внимание. И мне это льстило. Но довольно скоро выяснилось, что Дино — вампир и охотится на клан Грега, а я для него служу приманкой. Потом Атанас превратил его в вампира. Но Дино почти сразу же встал на путь Грега — отправился в монастырь «Белый склеп», пробыл там послушником какое-то время и затем вернулся в мир. Но уже обновленным. Дино, как и мой любимый, перестал охотиться, питался исключительно кровью кроликов, старался без нужды не применять свои сверхспособности людям во вред. И главное, хотел пройти обратное превращение и вернуть себе человеческую сущность. То, что это удалось моему любимому, его вдохновляло. Он и с Лерой-то познакомился именно для этой цели. Предание гласило, что если вампира искренне полюбит чистая девушка и он в момент первой близости сдержит тьму внутри себя, не поддастся силе девственной крови и не укусит, то свет победит и вампир снова станет человеком. Но как же на практике это оказалось трудно! Мы с Грегом много раз пытались выполнить условия поверья, но он не мог сдержаться и просто исчезал, чтобы не причинить мне вред. И лишь через год нам это удалось. Мы знали, что происходит после превращения, но все равно шли к цели. Это была заветная мечта Грега. И вот она осуществилась. Дино хотел того же. Но вот девушку он выбрал не ту. Лера, хоть и производила впечатление ангельского создания, на деле оказалась недалекой, похотливой и беспринципной. Она заигрывала со всеми мужчинами, которые попадались на ее пути, будь то люди или иные формы жизни. На моих глазах она кокетничала с Грегом, а он тогда еще был вампиром, с моим другом-оборотнем Тином, вешалась на шею Гансу, возлюбленному Ренаты. И именно это ее погубило. Рената долго терпеть не стала. Она пару раз предупредила Леру, но та не вняла угрозам. И тогда Рената в порыве ревности превратила Леру в вампира, а Ганса заманила в свою картину и смыла растворителем. Я была в шоке от всего произошедшего, ведь Ганс являлся для нее всем на свете. Когда-то он был обычным парнишкой из саксонского городка Гослар, который влюбился в Ренату и решил пройти превращение, чтобы стать, как и она, вампиром. Но случилось несчастье, и во время обряда он умер. Рената обладала уникальным для вампира даром: рисовала картины, в которые могла входить по своему желанию и существовать внутри. Она изобразила на одном из полотен Ганса в виде вампира. А затем вымолила у сатаны его жизнь, и Ганс вышел из картины в реальность. Все это происходило на наших с Грегом глазах. И именно это натолкнуло моего любимого на мысль, что и он сможет таким же способом выйти в мое время после обратного превращения. И вот когда Грег оказался в 1923 году, я несколько раз просила Ренату нарисовать его. Но пока у нее ничего не получалось. Она просто не видела его в нынешнем его состоянии. Рената думала, что все дело в том, что Грег, хоть и по-прежнему остается ее родственником по крови, больше не вампир, и поэтому она не может увидеть его внутренним взором и изобразить. Правда, она нарисовала дворик и барак, в котором он сейчас жил со своими родителями, но это с моих слов. Я несколько раз переносилась туда с помощью Лилы, все увидела своими глазами и рассказала Ренате. Однако Грега она так и не представила, хотя я подробно и как можно более красочно описывала ей, как он выглядит сейчас, в чем одет, в какой комнате живет. Я преследовала лишь одну цель — появление Грега на ее картине. А уж как я выну его в мою реальность, дело второе. Конечно, я не допускала мысли, что мне придется просить об этом сатану, как это сделала в свое время Рената для Ганса. Она тогда заплатила вполне определенную цену: отказалась от «диеты», снова начала охотиться на людей и питаться исключительно кровью своих жертв. Вышедший из картины Ганс присоединился к ней. Разве я могла заключить с сатаной подобный договор? Ведь я не была вампиром. Конечно, я предполагала, что он попросит взамен мою душу. Веками в литературе сделка с дьяволом описывалась именно так… Но даже если предположить, что это могло случиться, я бы никогда не пошла на подобное. Я знала точно. Я могла бы отдать жизнь за любимого, но не душу. Подобные мысли пугали меня, поэтому я решила вначале достичь ближайшей цели — получить изображение Грега, а потом уже думать обо всем остальном.
5 
