74 
Потом она брела через мокрые улицы к метро – больница была очень далеко, до дому добираться пришлось чуть ли не полтора часа, хотя туда они доехали минут за двадцать. Да и не очень-то хотелось домой. Зашла в банк, сняла денег с карточки. Потом позвонила Машке и со странным удовлетворением выслушала ее сочувственные слова, ее крики и причитания, она отказалась от предложенной помощи, но почувствовала, что немного оттаяла от голоса своей взбалмошной и такой уютной, родной сестры.
Зайдя в пустую квартиру, усталая и обессиленная, Яна села на пуфик в прихожей и вдруг подумала, что, если муж умрет, никаких проблем с квартирой и разводом не будет. Она, как и мечтала, останется одна – полноправной хозяйкой своей в общем-то скучной и серой жизни. Не будет никаких войн, не надо будет переоформлять квартиру на сестру, не придется ходить в суд. Все решится – просто и страшно, быстро и эффективно, прямо по ее молитвам. Не об этом ли она мечтала, не на ее ли четкий запрос Вселенная отвечает с такой страшной силой?
– Ну, как он? – спросил сын, выйдя в прихожую.
– Пока не известно ничего. Завтра все будет ясно.
На следующее утро, примерно часов в семь утра, из больницы позвонили: Янин муж скончался от повторного приступа, врачи не смогли ничего сделать. Сидя в ледяной кухне, Яна курила сигарету за сигаретой, молчала, смотрела в окно и никак не могла собраться с силами, чтобы встать и поехать в больницу. Она не могла отделаться от странного острого чувства, что каким-то необъяснимым, мистическим и непостижимым образом в этой смерти виновата именно она.
http://rutracker.org
Закачаешься!
То, что я придумала, не понял никто. Я не могу сказать, что сама до конца поняла то, что придумала, но – так ведь бывает. Кто сказал, что мы должны всегда в жизни руководствоваться здравым смыслом? Особенно если в целом это не слишком-то получается. Во-первых, я, сама не зная как, пошла и уволилась. Прямо так и сделала. Встала со своего рабочего места, пошла в кабинет Карины Эдуардовны и сказала:
– Я ухожу.
– В каком смысле? Надолго? Имей в виду, я тебя оставила на испытание, прогуливать не позволю. Совсем от рук отбились. – Карина бубнила, не особенно вслушиваясь в то, что говорит.
Вообще это, кажется, стало модным, говорить с самой собой, не обращая внимания на внешний мир. Жить в собственном коконе, надежно свернувшись калачиком, и просиживать все дни напролет в позе зародыша – ничего не вижу, ничего не слышу, ничего ни от кого не хочу.
– Я ухожу совсем. Увольняюсь, – я сказала это и немножко заволновалась, так как по выражению лица Карины не было понятно, услышала и поняла ли она меня на этот раз. Я вполне допускала, что она сейчас кивнет и скажет что-то вроде: «Отлично, только завтра не опаздывай». Слишком быстро неслась ее жизнь, чтобы успевать услышать все, что говорят вокруг. И вообще она одновременно говорила со мной, читала свою почту на экране, набирала номер на IPhone и следила за маникюром – не потрескался ли.
– Ты… уверена? – спросила она, наконец оторвавшись от экрана. – Почему?
– Хочу заняться фотографией.
– Чем?
– Фотографией, – повторила я.
На лице моей руководительницы отразилось непонимание. Она даже немного «зависла». Если бы мы были не люди, а компьютерные программы, на ней сейчас должны были возникнуть песочные часы. Или вертящийся кружок – подождите, данные обрабатываются.
– Что за чушь?
– У меня была такая детская мечта, – снова попыталась я достучаться до ее оперативки.
– Что? Какая, к чертям, мечта. Что ты несешь? Иди работай и не мели ерунды.
Ну вот же, я же говорила. Файл не считался.
– Вот заявление.
– А на что ты будешь жить? У тебя же даже квартиры нет.
– Буду жить в машине, – сказала я.
Карина усмехнулась и пожала плечами.
– Ты с ума сошла. Вот до чего людей доводит развод.
– Возможно, – осторожно кивнула я.
Она постояла, явно немного не в своей тарелке, потом спросила:
– А деньги?
– Деньги мне безразличны, – коротко ответила я.
Это было правда. В какой-то момент, где-то между разговорами с виртуальным Алексеем и распитием дешевого красного вина у Лауры, я вдруг обнаружила, что деньги стали мне безразличны. Я утратила к ним интерес, как в свое время перестала верить в Деда Мороза. Аванс и получка, бесконечное беличье колесо из квартплаты, беготни по забитому злыми людьми метрополитену – разве можно верить во все это, как в главный жизненный смысл?
74 
