очень нудно 
57 
– Кто же тогда? – спросил Серега, останавливая коня.
Подъезжать ближе к горе трупов не хотелось.
– Может, кто из соседей князя постарался. Боркич ослаблен войной с Вестлавтом, на его кусок пирога многие зубы точат, – предположил Шустрик.
– Это конечно рабочая версия. Берем ее к рассмотрению.
Серега обернулся к солдатам, нашел взглядом Вихря и приказал:
– Рассредоточиться по деревне. Обыскать все дома. Я хочу знать, кто это сотворил.
Вихрь кивнул и тот час приступил к исполнению. Солдаты спешились и приступили к повальному обыску.
Одинцов покинул седло. На заднице после долгих конных переходов итак уже мозоль изрядная наросла. Надо и ноги размять. Привязав коня к забору одного из домов, Серега окинул взглядом деревню, решая чем себя занять, пока бойцы с поисками не закончили. Его внимание привлек бревенчатый дом, стоящий в центре деревни, но как бы обособленно от остальных домов. Окруженный рогатой изгородью, дом выглядел как неприступная крепость. Мало ли какие причуды у местного крестьянства, но Серега домиком не из?за этого заинтересовался. В доме не было окон, только одна дверь. Кто без окон жить согласится, вечная темень: ни света белого не видно, ни людей вокруг. Если кто хотел в отшельники податься, то место для постройки скита выбрано явно не удачно.
– Как думаешь, что там может быть? – спросил Серега, показав рукой на безглазое здание.
– Скорее всего место молельное. Ни на что другое не похоже, – ответил Лех Шустрик.
– Пошли, поглядим, – предложил Одинцов и, не дожидаясь ответа друга, зашагал к святилищу.
Калитка жалобно скрипнула, и они оказались во дворе, выглядевшем пустыней. Ни мертвецов, ни следов живой деятельности. Такое ощущение, что к храму лет сто никто близко не приближался. Снег чистый белый, ни одного следа. Правда, это не показатель. Вот уже второй день вьюжит и с неба белой крупой землю посыпает, так что снежный покров ненадежный свидетель.
Серега на всякий случай вытащил меч из ножен, и, выставив его перед собой, направился к святилищу. Шустрик дышал в спину, также поспешив достать оружие.
Одинцов толкнул дверь и вошел внутрь. Лех скользнул следом. Дверь закрылась, мгновенно погружая их в кромешную темень. Серега замер, прислушиваясь к окружающему пространству, даже дышать старался потише.
Шустрик же наоборот зашумел, затопал, чем?то загрохотал. Пусти слона в посудную лавку, он моментально в барабанщика переквалифицируется. Серега зашипел на него раздраженно, но Лех не успокаивался. Вскоре стало понятно, чего он так шумел. Вспыхнул свет. Шустрик нашел где?то на стене факел и сумел его зажечь. Раскурив второй факел, Лех передал его Сереге.
Одинцов взял факел в левую руку и медленно пошел вдоль храма, осматриваясь.
Понять, кому тут люди молились и молились ли вообще, было сложно. Какие?то скамьи, выставленные кругом, множество факелов, развешанных по стенам, и в центре храма стояло какое?то сооружение. Серега направился к нему и почувствовал, как ноги предательски задрожали. То что он увидел, никак не могло быть здесь, и уж никак не могло служить объектом религиозного поклонения. Это сооружение, стоящее в центре святилище, никак не вязалось с окружающей обстановкой и новым миром. Но все же это не было обман зрения. Оно было тут.
Сергей стоял напротив одинокой бензоколонки с циферблатом и пистолетом подачи топлива, уложенным на рычаги. Шланг был весь в дырках, но в целом за колонкой смотрели. Было видно что ее тщательно вытирали, заботились о ней.
Серега посмотрел под ноги и увидел что часть пола заасфальтирована. Эту колонку не приволокли откуда?то издалека, она всегда здесь стояла. Вероятно, вокруг нее потом и выросло поселение. Хотя скорее вокруг супермаркета, которые были на всех бензозаправках.
– А! Древнее наследство, – произнес Лех Шустрик.
Бензоколонка не произвела на него впечатления. Такое чувство, что здесь они на каждом шагу встречаются, словно грибы по осени в девственных лисах.
– Что значит древнее наследство? – переспросил Серега.
– Один из артефактов, доставшихся нам от далеких?далеких предков. Может они не были нашими предками. Так еще одно племя, которое царило несколько тысячелетий назад на этой земле, а потом безвозвратно сгинуло, оставив после себя вот такую память.
– А почему крестьяне построили вокруг наследства, как ты говоришь, храм?
57 
