77 
Помимо воеводы Скороватского погибли еще двое сотников из его полка. Одинцов их лично не знал. Завербованы они были уже после штурма замка Дерри, поэтому их устранение и не наделало того шума, на который рассчитывал Болеслав Боркич.
Серега задумчиво смотрел на широкие безмятежные поля. Скоро им предстояло стать ареной великой битвы, которую вероятно впишут в анналы истории. Он даже не знал, как называется эта местность, но уже к вечеру эти поля будут багровыми от крови. Может быть это названия и останется в веках.
В нескольких километрах справа виднелась деревушка. Пара десятков домов. Летом эти поля служили для выпаса домашнего скота, заготовления сена и посева злаковых. А зимой дети гоняли по полям на санках и лыжах, лепили снежных баб, разжигали костры и водили хороводы. Озорничали кто как может.
Деревеньку эту называли Озерной, вероятно из?за близости к лесному озеру, глубокому и богатому рыбой. Так говаривали местные, а им можно было верить. Несколько человек, называвших себя лесовиками, предложили свои услуги, и воевода Глухарь приблизил их к своему штабу, чтобы лучше ориентироваться на местности. Озеро отсюда видно не было. Оно находилось глубоко за деревней и было настолько большим, что в центре его находился остров, куда прошлой ночью принудительно были выселены все жители Озерного. Война дело жестокое, потери среди мирного населения – зло неизбежное, но если все?таки можно их избежать, то грех этим не воспользоваться. Там в деревне теперь сидела сотня Кринаша. Воевода лично поручил ему отсиживаться в засаде и не лезть в бой, пока не будет на то необходимости. На эту деревеньку у воеводы Глухаря были свои виды. Там он разместил пушечную батарею, которой в нужное время предстояло вмешаться в битву. Сотне Кринаша и трем расчетам стрелометов предстояло оборонять артиллеристов, не дать врагу раздавить огневую точку.
Слева от полей находилась еще одна деревня, носящая гордое имя Отрадное. Ее жители также были эвакуированы заранее. Теперь некогда тихая деревенька, в которой самое громкое происшествие за последние несколько лет драка между двумя пастухами, в которой одному выбили зуб, а второму сломали пару ребер, была наводнена людьми. Поле и лес за ней были заняты войском воеводы Соболя, который занял позиции сегодня утром и готовился к сражению. Ему предстояло вмешаться в ход боя в самом конце, когда сопротивление армии Боркича будет сломлено, и основная вестлавтская армия обратит его в бегство. Огневая батарея в Озерном изменит маршрут отступления, и погонит отступающих на Отрадное, где их ждала верная смерть.
Основное войско, состоящее из полков воеводы Глухаря и воеводы Сливанного, заняли место на холме перед полями вчера вечером. По данным разведки князь Боркич отступает от наседающего на него воеводы Бараса, не желая ввязываться в сражение, и к полудню будет на Красных полях, так про себя Одинцов назвал эту местность, где окажется зажатым в ловушке. Тут уже бежать некуда. Ему придется дать бой, и либо проиграть битву и лечь в снег бездыханным, либо победить превосходящие силы противника, что казалось чем?то невероятным. Никто в ставке Глухаря даже не рассматривал этот вариант, называя его невероятным.
Но, не смотря на такую уверенность в грядущей виктории, все же победа будет нелегкой. Князь Боркич поставил на кон не только свое княжество, но и свою жизнь, поэтому многие из вестлавтских бойцов расстанутся сегодня с жизнями. Крови будет много и с той и с другой стороны, в этом Одинцов не сомневался.
Также ему не нравилась подобная самоуверенность. Битва еще не выиграна, но воеводы уже примеряют ордена и медали, прицениваются к денежным вознаграждениям и земельным наделам, которые подарит благодарный князь Вестлавт за одержанную победу. Сколько раз Сергей был свидетелем того, как подобная самоуверенность приводила к гибели. Все варианты развития событий просчитать нельзя, все предусмотреть невозможно. Недаром пословица существует: "человек предполагает, а бог располагает". Что?то обязательно пойдет не так, по закону вселенской несправедливости. Главное быть готовым исправить этот недочет, и обратить его себе на пользу. Но при такой самоуверенности, как бы он не оказался последним гвоздем в гроб вестлавтского триумфа.
Обо всем этом размышлял Сергей Одинцов по прозвищу Волк, смотря на Красные поля, когда его нашел Лех Шустрик.
Серега издалека услышал шум конских копыт, но не придал этому значения. Позади него могут быть только друзья, так что ожидать удара в спину паранойя, хотя готовым надо быть ко всему.
77 
