Последние отзывы

  31  

Выпивка и сигары. Игра в карты и продажные женщины. Если бы он был желторотым выпускником университета, наверняка подобная вечеринка пришлась бы ему по душе.

Но сейчас она лишь нагнала на него тоску.

Он и сам не понимал, зачем согласился на нее поехать. Наверное, тоже от скуки. Лондонский сезон 1817 года оказался точной копией лондонского сезона 1816-го, который он с трудом вынес. И снова через все это проходить казалось смерти подобно.

Он почти не был знаком с хозяином дома, где проводилась вечеринка, неким Филиппом Кавендером, приятелем приятеля его приятеля, и теперь страшно жалел, что не остался в Лондоне. Хотя остаться мог бы, предлог для этого у него был отличный: только что перенесенная сильнейшая простуда. Но его приятель - которого, кстати, он не видел уже в течение четырех часов - так яростно его уговаривал, что Бенедикт в конце концов согласился.

И теперь жестоко в этом раскаивался.

Он прошел по главному холлу особняка, принадлежавшего родителям Кавендера. В комнате, расположенной по левую руку, вовсю шла игра в карты. Ставки были непомерные. Один из игроков сидел весь красный и потный.

– Идиот чертов, - пробормотал Бенедикт. Похоже, этот кретин вот-вот проиграет дом своих предков.

Дверь направо была закрыта, и из-за нее слышались хихиканье и раскатистый смех, сопровождаемые отвратительным похрюкиванием и пронзительным визгом.

Шабаш какой-то! Нет, с него довольно, подумал Бенедикт. Он ненавидел карточные игры, где ставки выше, чем игроки могут себе позволить, и никогда не опускался до того, чтобы совокупляться в присутствии посторонних людей. Он понятия не имел, куда подевался приятель, который привел его сюда, а остальные гости были ему отвратительны.

– Я ухожу, - объявил он, хотя в пустом холле некому было его услышать.

У Бенедикта всего в часе езды от поместья Кавендеров был небольшой загородный дом, и сейчас у него возникло страстное желание добраться туда поскорее.

Однако, будучи человеком воспитанным, он не мог уехать, не простившись с хозяином вечеринки, даже если тот настолько пьян, что назавтра о нем и не вспомнит.

После десятиминутных безуспешных поисков Бенедикт уже начал жалеть, что мать так настойчиво прививала всем своим детям хорошие манеры и преуспела в этом. Было бы намного проще уйти с вечеринки не попрощавшись и забыть о ней, как о страшном сне.

– Еще три минуты, - проворчал Бенедикт себе под нос. - Если я не найду этого чертова идиота через три минуты, уеду.

В этот момент мимо, пошатываясь и пьяно смеясь, прошли двое. На Бенедикта пахнуло перегаром, и он поспешно отступил в сторону, опасаясь, что кого-то из молодчиков может стошнить прямо ему на ноги.

А Бенедикт ненавидел грязную обувь.

– Бриджертон! - окликнул его один из проходивших. Бенедикт лишь коротко кивнул им в знак приветствия. Оба были лет на пять его моложе, и он их плохо знал.

– Да это не Бриджертон, - промямлил второй. - Хотя постой… Верно, это Бриджертон! Я его по волосам и по носу узнал. - Он прищурился. - Но который из Бриджертонов?

– Вы, случайно, не видели нашего хозяина? - спросил Бенедикт, не отвечая на вопрос.

– А у нас есть хозяин?

– Ну конечно, есть, - ответил первый. - Кавендер. Чертовски хороший парень, поскольку разрешил нам воспользоваться своим домом…

– Не своим, а родительским, - поправил его второй. - Он ведь его еще не унаследовал, бедолага.

– Верно, родительским. И все равно здорово, что он нас пригласил.

– Так вы видели его или нет? - рассердился Бенедикт на это длинное объяснение.

– Он в саду, - ответил первый, тот, который не помнил, что у них есть хозяин.

– Благодарю вас, - бросил Бенедикт и прошел мимо гуляк к парадным дверям.

Сейчас он спустится по лестнице во двор, мимоходом поблагодарит Кавендера за гостеприимство и отправится на конюшню за фаэтоном.

  31