15 
С хмурым видом он отодвинул стул и вышел в холл. Он позовет своего камердинера, и они сейчас же уедут. Через час его здесь не будет. Остается лишь одно: найти Миранду, принести ей извинения — черт бы ее побрал! — и спрятаться от всех у себя дома…
Послышался смех.
Он поднял голову. В холле появились Уинстон и Миранда, раскрасневшиеся от свежего воздуха.
Интересно, как скоро они заметят его присутствие, пронеслось в голове у Тернера.
— И вот тогда, — сказала Миранда, явно заканчивая какую-то историю, — я поняла, что Оливию нельзя оставлять наедине с шоколадом.
Уинстон засмеялся, с нежностью глядя на Миранду:
— Ты изменилась, и это заметно.
Она очень мило покраснела.
— Не очень сильно. Я просто выросла.
— Точно — выросла.
Тернер еле удержался от смеха.
— Ты думаешь, что за то время, пока ты был в школе, я могла всегда оставаться такой, как в детстве?
Уинстон заулыбался:
— В общем, да. Но должен сказать, что мне очень приятно видеть тебя такой, какая ты сейчас. — Он коснулся ее волос, убранных в аккуратную прическу. — Обещаю, что больше не стану дергать тебя за волосы.
Миранда снова покраснела.
Нет, этому пора положить конец!
— Доброе утро! — громко произнес Тернер, но не сделал и шага им навстречу.
— Полагаю, что уже полдень, — заметил иронично его брат.
— Для тех, кто не вращается в свете, возможно и так, — криво усмехнулся Тернер.
— В Лондоне утро начинается в два часа дня? — холодно осведомилась Миранда.
— Только в том случае, если последствия предыдущего вечера тебя разочаровали.
— Тернер! — одернул брата Уинстон.
Тот пожал плечами.
— Мне необходимо поговорить с мисс Чивер, — заявил он, не глядя на брата.
Губы у Миранды слегка приоткрылись. Скорее всего от удивления, подумал Тернер. А может, от злости.
— Думаю, это решать ей самой, — пробормотал Уинстон.
Тернер перевел взгляд на девушку.
— Скажешь мне, когда соберешься домой. Я тебя провожу.
Уинстон пришел в ужас.
— Послушай, она леди, и не помешало бы спросить у нее разрешения.
Тернер повернулся к младшему брату и смерил его таким взглядом, что тот смутился и замолчал.
— Я провожу тебя домой, — повторил он и снова повернулся к Миранде.
— Я…
Не дав ей договорить, он выразительно взглянул на девушку.
— Конечно, милорд, — сказала она, и губы у нее вытянулись в струнку. Обращаясь к Уинстону, она пояснила: — Тернер хотел обсудить с моим отцом иллюстрированную рукопись. Я совсем об этом забыла.
Умница. Тернер подавил улыбку.
— Мой брат? — не поверил Уинстон. — Он что — художник?
— Это мое новое увлечение, — не моргнув глазом ответил тот.
Уинстон перевел взгляд с брата на Миранду, потом неуверенно кивнул:
— Спасибо за отличную прогулку.
— И тебе тоже, — ответила она, и по ее тону Тернер понял, что девушка говорит правду — ей было приятно провести время с Уинстоном.
Тот бросил на брата недовольный взгляд и снова обратился к Миранде:
— Я увижу тебя до своего отъезда, в Оксфорд?
— Думаю, что да. У меня нет никаких определенных планов на ближайшие дни.
Тернер зевнул.
Миранда кашлянула и уточнила:
— Мы договоримся о встрече. Может быть, ты вместе с Оливией приедешь к нам на чай?
— С огромным удовольствием.
Тернер со скучной миной разглядывал свои ногти.
— А если Оливия не сможет приехать, — спокойно и твердо продолжала Миранда, — то приезжай ты, Уинстон.
У того загорелись глаза.
— Я буду очень рад, — ответил он и поклонился.
— Ты готова? — почти рявкнул Тернер.
На лице Миранды не дрогнул ни один мускул.
— Нет, — сухо ответила она.
— В таком случае поторопись. У меня мало времени.
Уинстон, не веря своим ушам, повернулся к брату:
— Что с тобой происходит?
Неплохой вопрос. Четверть часа назад он жаждал поскорее покинуть дом родителей, а сейчас настаивает на том, чтобы проводить Миранду домой, что потребует немало времени. Но у него на это есть свои причины.
— Со мной все хорошо, — ответил Тернер. — Гораздо лучше, чем за многие годы. Чтобы быть точным — начиная с 1816-го.
Уинстон переступил с ноги на ногу, не зная, что сказать, а Миранда отвернулась. Это был год женитьбы Тернера.
— С июня 1816 года' — уточнил тот.
15 
