134 
Его друзья стояли ближе к этим странным существам. На лицах не было абсолютно никаких эмоций, но Синекрылый давно уже научился читать их самые малейшие знаки. Похоже, ребята просто не представляли, как справиться с эти монстрами так, чтобы Ива не пострадала. Ведь даже слабые места в этих тушах было трудно найти. Шкуру с первого раза не пробьешь. Шея высоко. Да и сомнительно, что они так близко к себе подпустят… Уже сам факт, что они смогли подобраться к ожидающей нападения группе, говорил о многом.
И самое ужасное: как бы быстры ни были маги, Иву успеют прирезать в любом случае. Если только магией какой-нибудь незаметной… А вдруг они умеют чуять колдовство? Или и вовсе не поддаются ему?
В ответ на его слова существо, держащее травницу, усмехнулось. Только губами. Ничто больше на его лице не дрогнуло. Даже жутко стало.
– Пришел, значит? – Уже другой голос раздался с противоположного конца залы. Маги, как по команде, посмотрели в ту сторону.
Незнакомый высокий худощавый мужчина полусидел на «алтаре». Одет он был весьма странно. В какой-то балахон из замши с бахромой то тут, то там. Гроздь амулетов висела на шее. Браслеты и серьги дополняли картину. На поясе в расшитых бисером ножнах висел, судя по изогнутой волнообразной форме, ритуальный кинжал. В черные прямые волосы были вплетены какие-то нитки, косточки и травы. Лицо с высокими, сильно выделяющимися скулами казалось очень смуглым и изборожденным морщинами, но при всем этом не очень старым.
– За этим пришел, а, Бэррин? – Мужчина длинной костлявой кистью поднял с «алтаря» книгу.
– За этим, – нахмурившись и одним глазом наблюдая за удерживающими Иву, ответил парень. – А тебе что за дело?
– Мне? – рассмеялся неизвестный, и существа тоже хохотнули. – Да как тебе, юнец, сказать? – Жесткое лицо вдруг заледенело так, что даже стены холодного замка казались более добрыми. – Больше всего на свете я желаю, чтобы вы, Бэррины, по-прежнему умирали, сами не зная от чего.
– Но кто ты? – опешил Златко, пораженной черной ненавистью в темных, глубоко посаженных глазах.
– Я когда-то жил. И должен был жить еще очень долго, Златко Бэррин по прозвищу Синекрылый. И за мою смерть ты так же, как и все до тебя, умрешь молодым и полным сил. Ведь у тебя тоже есть они. – Мужчина щелкнул пальцами, и зал наполнился Силой – странной, незнакомой какой-то, дикой, необузданной Силой, а за спиной юноши появились призрачные огромного размаха Синие крылья. – Ими обладать, – усмешка, – Дар Короля и мое проклятие.
Златко почувствовал, как ярость закипает в крови. Крылья за спиной дарили ощущение всемогущества, невероятной свободы… и желание поквитаться за всех, кто когда-то умер из-за них.
– Что сдохший когда-то шаман может сделать мне, живому и настоящему магу из рода Бэрринов, потомку Истинного Короля?! – Златко.
– Я? – почти хохот… И ярость, словно отражение его, Златко, чувств, всколыхнулась в черных безднах. – Еще пока очень многое. Да и они тоже, – кивок в сторону существ. (Парень тоже невольно скосил на них глаза. Взгляд Ивы был полон страха. И какое-то страшное понимание затаилось в ее очах. «Только вот понимание чего?») – Нравится девочка? – издевался тем временем шаман Эзгио. – Хороша, правда, маг Природы, совсем молоденькая ведьмочка, а, Златко Бэррин? Интересно, что ты выберешь – ее, каких еще много встретится на твоем пути, или это? – Мужчина подкинул на руке тяжелую книгу. Щелчок длинных пальцев – и в паре ладоней от алтаря (или что это было на самом деле?) загорается зеленый колдовской огонь.
Синекрылый заскрипел зубами, зная, что такое пламя сжигает все что угодно за мгновения.
– Я сожгу книгу, – хмыкнул шаман. – Ты даже не представляешь, с каким удовольствием я это сделаю. Или, может, отдашь мне девочку? Что значит жизнь чужого тебе человека по сравнению со счастьем целого рода, а?
– И зачем тебе ее жизнь? – попытался тянуть время Бэррин.
– Ну как тебе сказать, – закатил глаза мужчина, – люблю убеждаться в том, что люди по-прежнему выбирают ту рубашку, что ближе к телу. Как-то тонизирует, знаешь ли.
– Эй, ты, хмырь паршивый, а ну немедленно прикажи отпустить Иву, – зарычал Грым, поведя огромным полуторником, – а то я посмотрю на то, что у тебя внутри. Тоже, знаешь ли, тонизирует.
– Фи, как грубо, – усмехнулся шаман и легко махнул рукой. (В тот же момент тролль обнаружил, что не может сделать ни одного движения, равно как и сказать хотя бы словечко, а, судя по его глазам, сказать у него было много чего. Да и взоры Дэй и Калли сверкнули той же яростью.) – Вот так-то лучше. Дерзость надо наказывать. И, пожалуй, еще вот так… – Еще один взмах ладони – и эльф с гаргульей тоже застывают подобно ледяным фигурам. – Чтобы у тебя, так сказать, не возникло соблазна повесить на друзей свои проблемы. Ты же не Король Всех Людей, свои грязные делишки придется обстряпывать самому.
134 
