очень нудно 
65 
— Пойдемте. — Капитан любезно склонил голову перед Хадайшей. — Полагаю, нам лучше найти более спокойное место, где мы поговорим без лишних свидетелей.
Женщина энергично кивнула, соглашаясь со словами стражника. Сделала шаг вслед за Залином, направившимся к крыльцу, но внезапно развернулась и посмотрела на Ранора, без лишних приказов оставшегося присматривать за послушницами.
— А он? — спросила она и требовательно дернула за рукав Залина, заставив его тоже остановиться. — Он с нами не пойдет?
— Нет, — несколько удивленно ответил капитан. — Пусть следит за послушницами. Как-никак сейчас я отвечаю за их безопасность. Мало ли.
— Мало ли, — эхом повторила Хадайша. Почему-то скривилась, как от невыносимой боли, но промолчала. Лишь как-то странно переглянулась с Вароном и еще раз внимательно посмотрела на Ранора. Тот вдруг залился густой багровой краской непонятного стыда и демонстративно отвернулся от женщины, с преувеличенным вниманием принявшись прислушиваться к взволнованным перешептываниям послушниц. Залин удивленно хмыкнул при виде странной реакции товарища. Что с ним? Такое чувство, будто он испугался чего-то. Но чего именно?
Дверь, ведущая в здание, тем временем хлопнула, выпустив на свежий воздух еще с десяток стражников под предводительством Далалия. Они сделали несколько шагов по направлению к визитерам и замерли, ожидая приказаний своего капитана.
— Пусть он тоже присмотрит за послушницами, — проговорила Хадайша, кивнув на Далалия, стоявшего чуть впереди остальных. — Молодые девицы бывают столь шаловливыми и озорными, что одному за ними тяжело уследить.
— Ладно, — согласился Залин, изумленно вскинув брови от такого распоряжения. Собрался было спросить, чем оно обусловлено, но женщина уже отправилась к дверям монастыря, не снисходя до объяснений. Стражники как по команде дружно расступились перед ней. Варон тяжело вздохнул и быстро засеменил следом, пытаясь догнать свою подругу. И Залину не оставалось ничего иного, как присоединиться к этой странной процессии, прежде негромко приказав Далалию остаться во дворе.
* * *
Скрывшись от чрезмерного внимания послушниц и приятелей за крепкой дубовой дверью здания, Залин одним прыжком догнал Хадайшу и вежливо осведомился, не желает ли та перед началом расследования отдохнуть и умыться, однако женщина лишь раздраженно отмахнулась, даже не сбавив шага. Она шла по темным коридорам с такой уверенностью, будто уже не раз бывала здесь. И судя по тому, с какой легкостью без малейшей подсказки со стороны дознавательница нашла комнату Серафии, это предположение не было лишено определенного смысла.
Залин ужом проскользнул перед женщиной и загремел ключами, торопясь открыть дверь. Он запретил помощницам настоятельницы убираться здесь, не без оснований считая, что инквизитора не обрадует, если кто-нибудь уничтожит следы трагедии. Поэтому кровавые отпечатки босых ног ныне покойной матушки все так же вели к порогу от смятой постели и так же загадочно обрывались в нескольких шагах от спасительного выхода.
— Предполагаю, на Серафию напали именно здесь, — проговорил Залин, пропуская Хадайшу и Варона в комнату.
— Тихо! — строго прикрикнул на него толстяк, моментально согнав с лица легкомысленное выражение.
— Спасибо, но пока мы не нуждаемся в вашей помощи, — вторила ему Хадайша. — Если желаете присутствовать, то стойте на месте и, во имя всех богов, не мешайте нам глупыми вопросами и репликами!
Залин обескураженно замолчал. Отошел к стене и застыл там, с некоторой обидой скрестив на груди руки. Вот, значит, как. Ну что же, он и со стороны с величайшим интересом понаблюдает за хвалеными методами ведения расследования инквизиторов.
Хадайша еще некоторое время испытующе смотрела на стражника, видимо, ожидая, что он начнет возмущаться или мешаться под ногами. Но убедившись, что мужчина не намерен вступать в пустые препирательства, позволила себе слабую улыбку благодарности. И тут же вновь окаменела лицом, обернувшись к Варону. Толстяк уже подметал пол рясой, согнувшись в три погибели и чуть ли не по-собачьи обнюхивая застывшие бурые пятна крови на половицах. Женщина тем временем отошла к незастеленной кровати. Под ее сапогами неприятно хрустнули глиняные осколки разбитой лампы, но она, казалось, не обратила на это ни малейшего внимания. Села на скомканное одеяло и замерла, закрыв глаза. Длинные холеные пальцы Хадайши легонько поглаживали подушку, которую она взяла на колени, будто ласкали невидимое животное.
65 
