112 
– Понятно,– сразу же погрустнела девушка.
Больше они ни о чем не разговаривали в этот день. На закате, когда пылающее багряное солнце умирало в далеких водах океана, Риена отправилась обратно.
– Возвращайся,– напоследок ласково потрепала девушку по плечу Высокая.– Ты ничего таким образом не добьешься. Рано или поздно тебе придется смирить гордыню. И лучше сделать это сейчас, тогда никто не догадается, какие мысли на самом деле ты носишь в голове. А я о них никому не расскажу, не беспокойся. И помни, что Ронни любит тебя. По-своему, конечно. Но он переживает. Очень сильно. Хотя и не показывает виду. Возвращайся. Не усугубляй своего поражения.
А еще через два дня и сама Эвелина в первый раз отправилась на занятия.
Она долго стояла в нерешительности перед комнатой Ронни. Но потом, глубоко вздохнув, решительно постучала.
– Открыто,– раздалось из помещения.
Девушка вошла и плотно прикрыла за собой дверь. Затем обернулась. Маг сидел за столом, заваленным бумагами. Увидев, что за гостья решила его навестить, он удивленно вскинул брови, но промолчал.
– Я не собираюсь ни сейчас, ни когда-либо еще обсуждать ваш поступок,– глухо начала Эвелина.– Ни с кем. Будь моя воля – я бы покинула остров незамедлительно. Однако вы мне подобной возможности не оставили. Что ж. Давайте играть по новым правилам. Без лицемерия и лживых масок. Но вы должны знать. Когда я закончу обучение – я сразу же уеду. Куда – неважно. Лишь бы подальше от вас и от императора.
– Ты все сказала? – холодно поинтересовался мужчина, откидываясь на спинку стула.
– Да,– спокойно ответила Эвелина.
– Во-первых, хорошо, что ты пришла сама и мне не пришлось тащить тебя на уроки насильно.– Ронни резко поднялся со своего места и вплотную подошел к девушке.– Я рад, что у тебя оказалось достаточно ума, чтобы не ломать комедию с оскорбленной добродетелью, скатываясь в фарс. Во-вторых, после завершения учебы ты никуда не денешься без моего или императорского на то позволения. Давно пора уяснить: ты не принадлежишь себе с того момента, как я узнал о твоем существовании. Ты принадлежишь роду, и никому более.
– Из рода тоже выходят,– упрямо заметила Эвелина, с ненавистью глядя в карие глаза дяди.
– Рискни,– хмыкнул он.
Девушка не стала вступать в пустые препирательства. Просто с вызовом улыбнулась.
– Значит, договорились,– коротко резюмировал маг.– Император просил сообщить ему, когда ты будешь в состоянии продолжать обучение. Я передам его величеству, что завтра ты явишься на очередной урок. Пришла пора индивидуальных занятий. Отныне ты будешь видеть его практически ежедневно.
– Это все? – с ледяной интонацией поинтересовалась Эвелина.
Ронни хотел что-то добавить, но вместо этого лишь тяжело вздохнул и ограничился кивком.
Девушке хватило самообладания выйти из комнаты мага спокойно. Она дала волю чувствам только в одиночестве. Рухнув на свою узенькую кровать, Эвелина рвала зубами уголок подушки, пытаясь сдержать душившие ее рыдания. Затем, немного придя в себя, девушка встала и подошла к столу. Безразличное к чужим страданиям зеркало отразило бледное измученное лицо, на котором ярко выделялись подчеркнутые темными кругами усталости и недосыпания глаза.
– Достаточно,– сама себе прошептала Эвелина.– Я научилась ненавидеть.
* * *
Первая после ритуала инициации встреча с императором прошла совсем не так, как это представляла Эвелина. Дэмиен сразу же вручил ученице меч.
– Нападай,– сухо приказал он.
Девушка без лишних разговоров сразу же пошла в атаку. Безрассудно, не думая о защите. Мужчина без проблем парировал первый удар и перехватил руку. От неожиданного всплеска боли потемнело в глазах.
– Еще,– кинул император, возвращаясь на исходную.
Эвелина усмехнулась, выпуская на свободу ярость.
Они закончили поединок лишь тогда, когда от усталости девушка едва стояла на ногах. Раз за разом она нападала, мечтая дотянуться острием клинка до противника, хотя бы царапнуть его кожу. И раз за разом проигрывала. Дэмиен без проблем одерживал вверх, но прекращать схватку не торопился, словно позволяя своей ученице выплеснуть бешенство наружу.
Наконец Эвелина вдруг с удивлением почувствовала, что обида и ненависть улеглись. Она вновь могла спокойно смотреть в глаза императору, не боясь увидеть там отражения своего недавнего унижения.
– Молодец,– одобрительно произнес мужчина, убирая оружие.– А вот теперь можем и поговорить.
112 
