8 
— Читали?
— Да, в журнале, который мне дали на борту самолета. — Витторио поставил бокал на стол. — В нем была небольшая статья о вас. Видели ее?
Ана отрывисто кивнула. Интервью в журнале было коротким, но ей все равно было приятно.
— Вы дали отличное интервью, Ана, и сделали хорошую рекламу фирме «Вина Виале».
— Спасибо.
Его слова почему-то значили для нее больше, чем следовало. Ана долго и упорно работала, чтобы стать своей в обществе виноделов и сделать компанию «Вина Виале» успешной.
Спустя несколько минут в комнату вошла миниатюрная темноволосая молодая женщина, поставила на стол два блюда, а затем так же тихо, как и появилась, вышла.
Ана посмотрела на тонюсенькие ломтики пармской ветчины и дыни.
— Выглядит аппетитно.
— Я рад, что вам нравится.
Они приступили к еде. Ана нервничала все сильнее.
Происходящее казалось ей нереальным и чрезмерным. Подумать только, она сидит в замке с невероятно красивым мужчиной, поедает деликатесы и пьет прекрасное вино, наблюдая, как пламя в камине отбрасывает тени на его лицо. Витторио заставил ее вспомнить все то, о чем она когда-то мечтала, но давно смирилась с тем, что никогда этого не получит, а именно мужа, детей и семейный очаг.
Она понятия не имела, почему Витторио пробуждает в ней такие чувства. Ей внезапно очень захотелось прикоснуться к его щекам и губам. Увлекшись чувственными размышлениями, Ана чуть не подавилась ломтиком дыни. Витторио вопросительно на нее посмотрел.
— С вами все в порядке? — спросил он заботливо, и она почти лихорадочно кивнула:
— Да-да, в порядке.
В молчании они доели первое блюдо, а затем женщина принесла им блюда с домашними равиоли и свежими, сочными омарами.
— Вы скучали по дому? — спросила Ана, пытаясь прервать неловкое молчание.
Витторио, по-видимому, совершенно не подозревал о том, какие страсти бушуют в душе Аны, ибо сидел, развалившись в кресле, зажав бокал с вином между ладонями.
— Да, — ответил он, делая глоток вина. — Я не должен был так долго отсутствовать.
Ана была удивлена сожалением в его голосе:
— Почему же вы отсутствовали?
Он пожал плечами:
— Прежде путешествия казались мне правильным занятием. — Витторио откусил равиоли. — Поешьте. Эти равиоли сделаны на кухне замка, а омары были пойманы сегодня утром.
— Впечатляет, — пробормотала Ана.
Еда действительно оказалась очень вкусной, но Ане было трудно и кусок проглотить — от волнения ей стало трудно дышать. Она задалась вопросом: как Витторио отреагирует, если она к нему прикоснется? Будет ли он изумлен? Польщен? Недоволен? Ей было ужасно страшно даже вообразить предполагаемый сценарий.
Ана больше не могла пребывать в состоянии неопределенности. Она отложила вилку в сторону и посмотрела на Витторио в упор:
— Какой бы прекрасной ни была еда, Витторио, я должна задать вопрос. Я обязана знать… — Она вдохнула и медленно выдохнула, кладя руки на стол, чтобы не поддаться искушению и не прикоснуться к Витторио. — Что за деловое предложение вы хотели мне сделать?
Витторио долго не отвечал. Он смотрел на вино в бокале, рубиново-красная жидкость сверкала в пламени свечей. Он улыбнулся почти лениво, отчего по телу Аны распространился жаркий трепет, а затем поставил бокал на стол.
— Ну, — сказал он, криво усмехнувшись, — если ты хочешь знать, то я скажу напрямик. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.
Глава 3
Ошеломленная, Ана молчаливо взирала на Витторио. В комнате слышалось только потрескивание поленьев в камине.
У нее пересохло во рту. Она подумала, что ослышалась.
Или он пошутил? Конечно, он пошутил. Ана усмехнулась, понимая, что молчание затянулось. Она потянулась к бокалу с вином.
— В самом деле, Витторио, — сказала она, слегка покачав головой, будто его слова были шуткой. — Я хочу знать почему.
Витторио наклонился вперед и внезапно посерьезнел:
— Я не шучу, Ана. Я хочу на тебе жениться.
Она снова покачала головой, не в силах поверить его словам. Она боялась ему поверить. Должно быть, он решил жестоко над ней подшутить.
Ана подвергалась жестоким шуткам прежде. Девушки из школы-интерната прятали ее одежду после тренировки, поэтому ей приходилось идти через раздевалку, обернувшись полотенцем, пока они хихикали и щипали ее за руки. Мальчик, который однажды пригласил ее на танец, когда ей было пятнадцать, рассмеялся ей в лицо и убежал. Она видела, как потом он брал деньги с подростков, — на нее поспорили. И конечно, был в ее жизни мужчина, которому она хотела принадлежать душой и телом. Однако он резко ее отверг. Роберто изображал из себя оскорбленного, будто она неправильно истолковала их совместные ужины и совместные занятия допоздна. Возможно, она действительно не поняла тогда Роберто, а теперь неверно понимает Витторио.
8 
