очень нудно 
33 
— Но он же не знал, — неуверенно попытался оправдаться призрак. — И потом, как только он заподозрил неладное, так сразу же попросил меня проверить прошлое найны Аннет Бигион.
— Так ее зовут Аннет? — Седрик сделал пометку в блокноте. — И что же произошло, когда вы попытались ее проверить?
— Я не помню, — смущенно признался призрак. — Удивительно, но это действительно так. После нашего разговора с дядей я отправился в городской архив — и все. На этом все как отрубило.
Я заметалась невидимым облачком по комнате, не в силах сдержать волнения. На самом деле откровение призрака меня не удивило. Обычно последние моменты смерти не задерживаются в памяти умерших. Поэтому я верила истории Мизерда. Но с другой стороны, что же получается? У Флавия была любовница, которая, по всей видимости, передавала сведения государственной важности на сторону. Как только тот заподозрил неладное и решил ее проверить, неведомые преступники поспешили устранить и его, и Мизерда, введенного в курс дела. Ох, по-моему, запахло шпионской историей. Одно непонятно: при чем тут денежные вопросы, о которых толковали мои карты, и что искали в моем доме? Неужели Флавий, предчувствуя опасность, умудрился спрятать нечто важное у меня?
— Понятно, — медленно протянул Седрик.
Его глаза горели возбуждением, словно у охотничьего пса, почуявшего след. Ну да, ничего не скажешь: такое расследование вполне может вознести его на самый верх карьеры, возможно, даже послужит основанием для того, чтобы присудить ему право на дворянство.
— И что вы теперь намерены делать? — с нескрываемым волнением осведомился призрак. — Господин следователь, я надеюсь, вы пощадите честь моего рода и…
Он не успел договорить. Седрик резко прищелкнул пальцами — и почти догоревшие свечи, взявшие защитный круг в треугольник, ослепительно вспыхнули, чтобы через мгновение потухнуть. А неведомая неумолимая сила подхватила меня и кинула во мглу, вновь сгустившуюся в раме зеркала. Кожу обожгла сильная боль, перед глазами поплыли радужные круги, и я в очередной раз отключилась.
* * *
Мне было очень тепло и спокойно. Я лежала, уютно свернувшись клубочком. И мне совершенно не хотелось открывать глаза.
«Ничего себе сон мне приснился! — лениво восхитилась я, продолжая нежиться в полудреме. — Такой реальный и подробный. Но хорошо, что он уже закончился».
— Как ты?
От знакомого голоса приятное разнеженное состояние дремы моментально слетело с меня. Я распахнула глаза и уставилась на обеспокоенного Седрика, который как раз склонился надо мной. Быстро огляделась по сторонам и обреченно убедилась, что по-прежнему нахожусь в своем кабинете, а именно — лежу на диване для гостей, после чего тихо застонала, осознав, что все эти приключения на самом деле произошли со мной.
— У тебя… хмм… у вас что-нибудь болит? — вовремя поправил себя Седрик, вспомнив о правилах приличия и продолжая смотреть на меня с все возрастающей обеспокоенностью. Видимо, его немало растревожил мой приглушенный стон.
— Душа у меня болит! — выдохнула я. Выдернула из-под головы подушку и с такой злостью замахнулась на следователя, что тот даже отпрыгнул в сторону от неожиданности. А я между тем продолжила бушевать, выплескивая душившую меня ярость: — Какого демона ты не предупредил меня о том, что разрешение войти позволит призраку занять мое тело?!
И подушка полетела в сторону Седрика.
Тот машинально отбил ее, но я поспешно вооружилась следующей и вновь замахнулась, всерьез намереваясь хорошенько поколотить следователя по особо важным делам.
— Госпожа Беатрикс! — притворно возмутился он, безуспешно пытаясь сдержать улыбку. — Что вы себе позволяете? Не забывайте, что я в настоящий момент нахожусь на службе, а вы чуть ли не единственная подозреваемая в жестоком убийстве королевского камергера. Или желаете присовокупить к обвинению покушение на мое убийство?
Подушка сама выпала из моих рук. Я обиженно насупилась, не понимая, шутит ли он или говорит всерьез.
— Так как ты… вы себя чувствуете? — повторил вопрос Седрик, опять в последний момент исправившись. Нерешительно сделал шаг ко мне, продолжая при этом настороженно наблюдать за каждым моим движением. Неужели боится, что я действительно попытаюсь его убить в отместку за эту выходку?
— Плохо, — солгала я, внимательно прислушиваясь к внутренним ощущениям. Да нет, вроде бы ничего не болит. Недолгое присутствие в моем теле призрака никак не отразилось на моем самочувствии. Даже голова не болит, что, безусловно, не может не радовать. Однако признаваться в этом Седрику я не собиралась. Надо же каким-нибудь образом отплатить ему за то, что он не предупредил меня о своей затее.
33 
