27 
– Уверен в этом.
Протекторы поклонились, еще раз пообещали вернуться до заката и вышли вслед за Лигардом.
– Полагаю, мне нет нужды напоминать господам о необходимости сохранять сказанное здесь в тайне, – произнес он, закрыв двери.
С высоких потолков все так же струились полупрозрачные занавеси, играя с тенями. Но это не помешало разглядеть тот самый холод в золотых глазах Лигарда, который дал ему прозвище.
Дураков в протекторах насчитывалось куда меньше, чем в других категориях населения.
– Ну, что скажешь? – хмыкнул Шаи, как только они чуть отошли от ворот этого странного дома.
Сказанное Гархаэтом вряд ли бы понравилось ревнителям чистоты речи, зато очень точно отображало эмоции, владевшие здоровяком.
Фелл усмехнулся.
– У меня те же чувства. Брр, – передернул он плечами и поправил сползшее просторное одеяние.
– У меня от этой компании почти кровь заледенела! – выдал Рыжий. – Как ты с Льотом бок о бок столько лет трешься? Он же точно такой же!
– Не совсем. И потом…
– Ой, не хочу щас еще нашего командира обсуждать. Давай пожрем чего-нибудь. Эх, выпить бы! – И добавил без перехода: – Вот уж точная кличка – до сих пор мороз по коже!
– Чейхуа-то можно! – Горячий травяной настой отлично согревал и тонизировал.
Однако Рыжий только скривился, потом махнул рукой и еще раз ругнулся:
– Пошли, что уж делать. Старой деве и евнух жених.
Шаи хохотнул, подмигнул проходящим мимо девушкам и попытался сориентироваться:
– Знаю я тут недалеко симпатичное местечко. И поговорить можно, и откушать, и чейхуа выпить.
О Майрэле они не волновались, зная, что этот кот откуда угодно выберется. И не ошиблись, стоило им усесться в «симпатичном местечке», оказавшемся неплохой – светлой, в меру людной – таверной, как барс не замедлил появиться. Перехватил уже отходившую от их столика официантку, шепнул ей на ушко свой заказ и плюхнулся на стул напротив Рыжего. Увидев, что посетители не возражают против подобного поведения, девушка откочевала на кухню, предоставив мужчинам нагонять аппетит разговорами.
– Не надо, я слышал, – оборвал перевертыш попытку Шаи пересказать ему разговор.
– Как?! – не удержался Гархаэт. – Я лично насчитал столько стражи, что не уверен, что даже я сумел бы туда пробиться! Тем более ты видел, как они двигаются! Пепехелги[16], не иначе!
Майрэл с удовольствием оторвал виноградинку от грозди из уже стоящего на столе блюда и закинул ее в рот. Сощурился как от похвалы:
– Я же оборотень, Рыжий.
– Хм. – Гархаэт присоединился к уничтожению винограда. – Так, может, этот ураганный Дом не так уж силен, и в их святилище забрался вор пошустрее их? Тот же оборотень?
На этот раз барс поморщился, будто ягода оказалась с кислинкой:
– Вряд ли, Рыжий. По крайней мере, я точно бы не смог. Все, что мне удалось, это найти место, где можно незаметно для охраны кое-что слышать. Да и то не без помощи дара. Помноженного на мой оборотнический слух. А что-то большее… не представляю, как можно было это сделать. Во всяком случае, не положив при этом половину охраны. А вы понимаете, что сделать это вообще да еще и беззвучно, не оставляя следов… скажем так, подобные шустрики, если и существуют, вряд ли занимаются воровством. Пусть даже священных рукавиц.
– Ну, мало ли, может, он страстный почитатель Цера, – хохотнул Гархаэт, не умеющий долго удивляться или раздражаться. Тем более что чейхуа им наконец-то принесли и разлили по маленьким, без ручек чашкам.
– Ты уверен, Майрэл? – Шаи посмотрел прямо в глаза барса. – Что до рукави… реликвии не добраться без трупов?
– Угу, – утвердительно кивнул перевертыш. – Вариант, когда охрану просто оглушают, я даже не рассматриваю.
– А про жертвы нам ничего не сказали, – задумчиво протянул адъютант. – Вряд ли при их наличии умолчали бы об этом, как думаете?
Коллеги вразнобой закивали, не отрываясь ради этого действа от чашек.
– Вообще, эта вся ситуация нам только на руку. Вряд ли бы нам сказали имя этого нахального заказчика, если бы не похитили их рукави… вахны тебя, Майрэл, побери, вот ведь привязалось!
– Что? Варежка? – невинно захлопал черными ресницами барс.
– Тьфу на тебя, радуйся, что Льот не слышит.
Оборотень так довольно и злорадно улыбнулся, что стало ясно – рано или поздно старший протектор это все-таки услышит. Гархаэт не удержался и хохотнул.
27 
