очень нудно 
51 
Наверное, Фабион ожидал, что я оценю его пафосное восклицание, испугаюсь и откажусь от опасной затеи. Но я лишь равнодушно пожала плечами. Я и без этого понимала, что приятель все внимание сосредоточит на схватке с ведьмой и вряд ли будет следить, как бы со мной чего не случилось. Но вообще-то я и не собиралась лезть в бой. Зачем? Чай, дурных нет жизнью на пустом месте рисковать. Я ни капли не обманывала Фабиона, когда сказала ему, что намереваюсь выбрать себе куст поукромнее, из-за которого и прослежу за ходом схватки. Уж очень мне хотелось убедиться, что милый юноша не лукавит. Да, он был весьма красноречив, когда живописал мне преступления Реаны и примкнувшей к ней Ольгетты. Однако не оставляло меня смутное подозрение, что не все так ясно и очевидно в этой истории. И больше всего меня мучил вопрос: откуда у Реаны способности к магии? Если Фабион не обманывал меня и они передаются только по наследству, то, получается, мать служанки была колдуньей?
Понятное дело, я не думала озвучивать все эти подозрения и сомнения. В конце концов, не стоит забывать, что с Фабионом я знакома всего чуть более суток, хотя кажется, будто прошла целая вечность с момента нашей первой встречи. Но это не повод раскрывать ему все тайны нашего семейства. Поэтому я с некоторым вызовом вздернула подбородок и твердо отчеканила:
– Я ценю твою заботу обо мне. Но она излишня. Фабион, тебе не о чем переживать. Если со мной что-нибудь случится, то это будет лишь моей виной. Однако уверяю тебя, я не собираюсь глупить или геройствовать. Мое дело – сторона.
Фабион недовольно качнул головой, вряд ли убежденный моей прочувственной речью, но поостерегся от каких-либо замечаний, здраво рассудив, что эдак мы можем проспорить всю ночь. Вместо этого он приглашающе взмахнул рукой, предлагая мне следовать за ним, и беззвучно скрылся в густом лиловом мраке, плещущемся под кронами деревьев.
Наверное, он надеялся, что я быстро заплутаю в темноте и отстану, отказавшись от своей навязчивой идеи понаблюдать за схваткой мага и ведьмы. Но не тут-то было. Я упорно почти бежала за ним, руководствуясь даже не зрением, а скорее чутьем, в любой миг рискуя упасть и переломать ноги, запнувшись об узловатые корни деревьев, или же выбить себе глаз какой-нибудь сучковатой веткой. Наверное, Светлый близнец хранил меня этой ночью. По крайней мере, все мои травмы ограничились лишь царапинами на руках, когда я продиралась через колючие кусты.
Примерно на полпути к заветной поляне я вдруг ощутила запах горящего костра. Плотный дым стелился понизу, извиваясь, словно огромная молочно-белая змея. Среди стройных рядов деревьев мелькнул отблеск огня, и тотчас же я едва не врезалась в резко остановившегося Фабиона.
– Осторожнее! – шепотом выдохнул он, и лицо обожгло его близким дыханием. – Дальше – на цыпочках. И чтобы ни одна ветка не хрустнула!
Я кивнула, хотя сомневалась, что в кромешной тьме Фабион это увидит. Однако приятель сразу же отвернулся от меня и продолжил путь так тихо, что я моментально перестала понимать, где именно он находится.
Теперь я продвигалась вперед очень медленно и тщательно выверяла каждый шаг, поскольку понимала, что малейший шум выдаст наше приближение тем, кто собрался на полянке. Наконец остановилась за толстым, в несколько обхватов, дубом. Перебежала к густой поросли молодого орешника, росшего чуть поодаль, после чего плюнула на сохранность и чистоту платья, легла и проползла несколько метров, пока не уткнулась носом в границу между освещенной костром поляной и темным лесом. Тут я не боялась быть обнаруженной и в то же время прекрасно видела, что творится перед валуном, расположенным всего в нескольких шагах от меня.
Правда, здесь пока ничего странного или пугающего не происходило. На огромном камне с плоской вершиной сидела одна Ольгетта и самым легкомысленным образом качала ногами, видимо задумавшись о чем-то своем, девичьем.
Я невольно залюбовалась ею. Что скрывать, я всегда немного завидовала Ольгетте, ее густой темной шевелюре и карим томным глазам. По сравнению с нею я всегда казалась самой себе блеклой мышью. Волосы, ресницы и брови летом у меня выгорают до льняного цвета, на лице россыпь веснушек, нос курносый какой-то. Пожалуй, только глаза красивые. В солнечную погоду ярко-голубые, будто в них отражается небо. Все говорят, что я пошла в матушку, но, по-моему, просто стараются утешить. Она всегда была признанной красавицей с яркой, запоминающейся внешностью. Да что там, даже Марион, моя сестра, намного меня симпатичнее. Фабион – первый и единственный парень, который отнесся ко мне чуть теплее, чем того требуют приличия. Хотя его внимание ко мне вполне можно объяснить особенностями знакомства. Любая тайна возбуждает. Как оказалось, в нашем семействе их предостаточно. Скорее всего, когда истинный виновник преступлений окажется пойман, мой новый знакомый сразу же покинет наш дом, не испытывая и капли сожаления о нашем расставании. Оно и верно. Вряд ли у него есть ко мне хоть какие-нибудь чувства помимо так называемого профессионального интереса.
51 
