Последние отзывы

  68  

– Но, дядя… – смущенно пробормотал Фабион, не зная, как оправдаться.

– Потом, все потом, мой мальчик. – Марко чуть повысил голос, оборвав его так и не начавшиеся оправдания. – Это не для посторонних ушей.

– Вы так и не ответили на мой вопрос, – напомнила я, проигнорировав очередное обидное свидетельство того, что мне не доверяют. – Если мне плохо в вашем присутствии, то, получается, я по определению виновна?

– А ты считаешь себя таковой? – совершенно невежливым образом вопросом на вопрос ответил Марко. Скрестил на груди руки и с насмешкой вскинул бровь, внимательно наблюдая за моей реакцией.

– У вас очень оригинальная манера вести разговор, – после долгой паузы призналась я. – Я привыкла к иному.

– Милая моя девочка. – Марко показал в широкой улыбке все свои белоснежные зубы. – Уверяю тебя, пока я разговариваю с тобой более чем прилично и вежливо. Наверное, из-за отношения к тебе моего племянника. Не хочу его травмировать. Но учти: обычно я требую ответов, а не спрашиваю их. И это уже второе предупреждение. Третье может оказаться роковым.

Я проглотила его угрозу. Лишь яростно сверкнула глазами на Фабиона. Несчастный юноша втянул голову в плечи, не зная, что сказать в свое оправдание, но скорее – просто не желая вставать на пути своего могущественного дяди.

– Ну? – поторопил меня Марко. – Ты считаешь себя ведьмой?

– Нет, – отчеканила я, глядя ему прямо в глаза. – Не считаю.

– А хочешь ею быть? – вкрадчиво поинтересовался он.

Тут я замялась. Что скрывать, идея всемогущества была очень и очень притягательна для меня. Скорый выход в свет, неминуемое замужество за каким-нибудь нелюбимым толстосумом страшили меня. История Реаны показала, что женщинам тоже открыт путь к искусству невидимого. Я не говорю о запретном колдовстве. Но почему бы не стать целительницей? Ведь моя бабушка была таковой и зарабатывала на своем даре неплохие деньги. Быть может, у меня бы тоже получилось развить способности в нужном направлении и получить возможность самостоятельно распоряжаться своей жизнью.

– Ведьмой я быть не хочу. – Я с вызовом вскинула подбородок. – Но я поняла, что обладаю определенным талантом. Вероятно…

– Нет! – сразу же отрезал Марко, даже не дослушав меня до конца. – Никаких «вероятно». Увы, моя девочка, но твоя мать и твоя же сестра закрыли тебе дорогу к изучению магии. Навсегда. Быть может, когда-нибудь запрет будет смягчен. Но не ранее как сменится несколько поколений.

– Моя мать ничего не сделала! – тоскливо напомнила я.

– Она изучала запретные книги. – Марко покачал головой. – Это уже намерение. И не спорь со мной, пожалуйста.

Суровые нотки, скользнувшие в его голосе на последней фразе, были тем весомее, что при этом тупая ноющая головная боль на миг стала просто невыносимой.

– Я все поняла! – поспешно воскликнула я, с мучительным стоном схватившись за виски. – Хватит!

Фабион вскочил было с кресла, испугавшись, что я могу упасть, но Марко глянул на него – и он опустился обратно. Впрочем, приступ уже прошел, оставив после себя обычную тяжесть, к которой я почти привыкла.

– Мне жаль, что так получилось. – Марко с лживым сочувствием развел руками. – Из тебя получилась бы неплохая целительница, но увы. Забудь об этом. Ради твоего же блага – забудь. Особенно после того, что случилось неделю назад.

– Но ритуал ведь не был проведен, – хмуро заметила я, уже зная, какими будут возражения. Фабион раз сто, наверное, за прошедшие дни высказывал мне их.

– Слишком много деталей заставляют меня подозревать наихудшее, – ожидаемо произнес Марко и принялся загибать пальцы. – Во-первых, нож все же попал в цель, хотя ты сама несколько раз говорила, что он не смог бы долететь до Реаны. Во-вторых, и это намного важнее, оружие пронзило защитную сферу. Каким образом, хотелось бы знать?

Я уставилась в пол, не зная, что ответить ему на закономерный интерес. Что скрывать, меня саму волновали эти вопросы. Но, увы, я не находила ответов. Пока, по крайней мере.

– Ладно, забудем на время про этот проклятый ритуал! – любезно предложил Марко. Отлепился наконец-таки от подоконника и вернулся к столику с напитками, где с некоторым сомнением поднял свой бокал и опять принюхался к густому розовому напитку, после чего спросил меня: – Что ты думаешь насчет Ольгетты?

– Ольгетты? – Я несколько опешила от столь резкой перемены темы разговора. – Ну я даже не знаю. Сволочь она, если честно. Я так и не поняла, почему она вздумала помогать Реане. Подругами они никогда не считались. Говорит, что просто решила развлечься. Чудно, правда?

  68