121 
– Насчет императора – да, – шепотом отозвался Ярынг.
– А насчет тебя?
Молчание было мне ответом. Даже хозяин таверны, казалось, перестал пересчитывать медяки и подался вперед, дожидаясь ответа Ярынга. Который так и не прозвучал.
– Ясно. – Я встала и с грохотом отодвинула стул.
– Татьяна, ты куда? – Орк впервые за это время осмелился поднять на меня глаза.
– Пойду прогуляюсь, – хмыкнула я. – Свежим воздухом подышу. Ты не переживай. Бежать мне все равно некуда. Да я и не собираюсь.
Орк вздохнул, попытался было что-то сказать, но лишь махнул рукой.
Я вышла на улицу и долго стояла у порога. К моему удивлению, злобы на мага не было. Просто было до слез обидно. Мне казалось, что после всех наших приключений я заслужила хотя бы толику уважения. Ан нет. Что ж, будет урок на будущее. Если у меня, конечно, есть это будущее.
Вокруг было тихо. Лишь ветерок лениво играл моими редкими волосенками. Я шмыгнула носом и утерла кулаком непонятно с чего набежавшие слезы. Ладно, чего уж зря переживать. Все равно исправить ничего нельзя. Как там Леон меня назвал? Пустоцветом? Наверное, он в чем-то прав. Грубо, конечно, но смысл отразил верно. Ни приятелей, ни любви, ни семьи. Глупая, а я-то думала, что нашла в другом мире настоящую дружбу. Оказалось, все ложь и притворство.
В таверну я в ту ночь так и не вернулась. Заночевала на конюшне около Пушистика. Тот долго вылизывал мои соленые от слез щеки, а я всхлипывала и терлась носом о его жесткую шерсть. Только наедине с собой я могла признать, что слова мага все же задели меня сильнее, чем могло показаться на первый взгляд. Даже Гишка, который все это время сидел тихо и не высовывался, не спешил меня успокаивать. Будто давая возможность выплакаться.
Лишь на рассвете я задремала. Точнее – рухнула в черный колодец без сновидений. И летела, летела куда-то сквозь мрак. Вроде бы я слышала чей-то ласковый голос, который уверял меня, что все будет хорошо. И никакой Шутник надо мной не смеялся этой ночью.
Утром меня достаточно невежливо разбудили. Точнее – подняли пинком с сена, на котором я устроила уютное гнездышко.
– Чего надо?.. – угрожающе спросила я, уворачиваясь от очередного удара, и осеклась. В конюшне толпилась целая куча народа.
– Пора, красавица, – выступил вперед смазливый юноша в черно-синем камзоле. – Император уж заждался своих невест. А тебя дольше всех разыскивать пришлось.
– Извиняйте, – пожала я плечами. – Уж больно махонькую комнатенку выделили. Решила на свежем воздухе поспать. А вежливее никак нельзя было разбудить?
– Поцелуями тебя император разбудит, если женой ему станешь, – расхохотался незнакомец и тут же посерьезнел. – Кому говорят, собирайся. Только тебя ждем.
Я вздохнула, потрепала Пушистика по носу и отправилась за юношей. Несколько мужчин в такой же форме, как у него, вышагивали с обеих сторон от меня. Неужели всерьез полагают, что я сбежать намерена? Да, паршивые дела. Даже Гишка куда-то запропастился, не желая, видимо, разделить со мной печальную участь.
Когда я проходила мимо дверей таверны, то увидела помятого, злого с похмелья Леона, грустного орка и амазонку, которая что-то им усердно втолковывала.
– Стойте! – вдруг остановил наше скорбное шествие Ярынг. – Татьяна, ты забыла!
И этот стервец кинулся наперерез, держа перед собой мой меч. Черт, а ведь и впрямь я его вчера на столе в таверне оставила.
– Да, без меча никак, – усмехнулся юноша и кивнул страже. – Пропустить.
– Держи. – Орк сунул мне в руки клинок и шепнул: – Мы еще увидимся, обязательно увидимся. Не беспокойся.
– Даже и не думала, – хмуро кинула я, принимая меч. – За Пушистиком ухаживайте. Жалко его, горемычного. Когда Гишку разыщете, передайте… Впрочем, ничего не надо. И без слов все понятно. Я бы так же поступила.
Орк, наклонил голову и неожиданно с затаенной ненавистью бросил на меня взгляд исподлобья.
– Зря ты так, Татьяна, – прошипел он. – Мы же только во благо тебе пытались действовать.
– Я заметила, – криво улыбнулась я.
– Ну хватит, – решительно вмешался в нашу перебранку незнакомец. – Разговаривать не положено. А ну брысь.
И он замахнулся на Ярынга. Тот поспешно отступил, но еще долго провожал меня взглядом.
Наша процессия быстро миновала двор таверны и подошла к воротам императорского дворца. Здесь уже толпилось около двадцати испуганных женщин. Стражники держали их в плотном кольце, не позволяя расходиться.
121 
