127 
Через миг Джейко уже качал ее в своей руке.
– А вот теперь послушай меня, Логан Вэрл. – Голос стал холоден и почти жесток. – Я понимаю все твои чувства, но то, что я сейчас скажу, является приказом представителя одной из Правящих Семей. Ты знаешь, что значит ослушаться этого приказа, – это считалось одним из самых жестоко караемых преступлений в государстве Эсквика. – Сейчас ты отъезжаешь на карете не менее чем на две лиги от этого места и не приближаешься к нему, пока все не закончится. Ты понял меня?
– Но, Джейко…
– Логан, это приказ. И поверь, моей магии хватит на то, чтобы проверить, выполнил ли ты его. А если нет, то, – мужчина поднял в руке сорванный амулет и спрятал его в один из карманов жилета, – я просто усыплю тебя.
Оберег Вэрла защищал именно от этого.
Капитан «бобров» не ожидал от приятеля такой подлости. Какое-то время они молча смотрели друг другу в глаза, словно проверяя, у кого воля сильнее.
– Скоро полночь, Логан, или ты уезжаешь сейчас, или я усыпляю тебя тут же, – произнес чародей.
Командир СГБР стиснул зубы, понимая, что устроить тут потасовку за амулет еще глупее, чем упереться рогом и заявить, что так просто он от него не избавится. В этой партии его сделали. Поэтому он сжал кулаки и попытался прожечь приятеля взглядом.
– Хорошо, – почти выплюнул он это слово. – Я уеду. Но попробуй только не вернуться живым и здоровым, Тацу, у меня будет что тебе сказать.
И Логан резко развернулся, сделал пару шагов, запрыгнул на козлы и хлестнул кнутом ни в чем не повинных лошадей. Через пару мгновений карета, ловко развернувшись, поехала по направлению к Ойя.
А Джейко остался на пустынной дороге поджидать могущественного демона и гадать, правильно ли он поступил.
Он появился ровно в полночь. Не пришел и не приехал, просто в нескольких шагах перед магом вдруг стал клубиться туман серо-синего цвета. Именно такой, какой был в его сне. В этом странном мареве стали видны какие-то нечеткие фигуры, какое-то движение. И ощущение того, что кто-то смотрит из него, пробежалось по коже.
Страх начал выползать откуда-то из глубины существа. И хотелось закричать: «Что я тут делаю?!» Было трудно объяснить, зачем стоишь здесь один перед опасностью, с которой точно не справишься. Ради каких таких целей? Каких принципов?
Зачем?
Было зачем.
Это кровь. Кровь Тацу. Кровь Правящей Семьи. Всегда стоять на пути опасности. Никогда не сдаваться, не подчиняться обстоятельствам. Не только затем, чтобы защищать своих, а просто по праву сильного.
В этом мире много сильных существ, а коли они есть, значит, он один из них. Вот и вся арифметика. А значит, надо принимать бой, нужно драться и не прикрываться законами или чужими спинами.
«Ты просто любишь ходить по канату над пропастью», – словно наяву услышал он одно из любимых выражений Дориана.
«И это тоже в крови», – мысленно ответил он ему. И вдруг стало весело и легко. Будто выпил стакан бенса залпом.
И именно этот момент выбрал Эггерра, чтобы появиться. Он вышел из сине-серого тумана такой же, каким был в его сне – потрясающий и невероятный. И как ему сопротивляться, было совершенно непонятно: от его силы разве что земля не стонала. И тени, что кружились вокруг него, были совсем небезопасны. Это была свита. Свита, опасная не менее своего господина. А он стоял в их окружении, будто самый настоящий демон из летописей, которые рассказывают о первом появлении этих всесильных существ в этом мире. Уже тогда было ясно, что противопоставить им что-то могут немногие.
Но Тацу стоял. Стоял, гордо выпрямившись и слегка кривя губы в улыбке. Он знал, что сейчас у него нет права на страх или слабость.
Эггерра долго смотрел на оппонента. И не понимал. Он привык к тому, что одного его появления бывает достаточно, чтобы он получил желаемое. Его магия пробежалась вокруг, ища ожидаемую и вполне понятную группу поддержки. Сколько бойцов привел с собой этот наглый мальчишка? И какова их сила? Пусть будет побольше, он давно не был так зол и давно ему так не хотелось покуражиться, собственноручно проливая кровь. Он соскучился по этому.
Каково же было его удивление, когда он понял, что вокруг нет никого, кроме Тацу. На что он рассчитывает? Может, это не он, а кто-то могущественный в его личине? Нет, он, его чувства, его аура, он запомнил их еще с прошлого раза.
– Лэр Тацу… – протянул Эггерра, зная, что его голос – тоже оружие. У обычных людей от него кружится голова и мутится сознание. На чародея это не подействует, конечно, все их проклятая магия, но чувство тоски вполне может вызвать. – Как приятно вас вновь лицезреть…
127 
