очень нудно 
68 
Кеннбек всегда исповедовал крайне правые взгляды. Считал себя непреклонным фашистом и совершенно этого не стыдился. Еще молодым человеком, только поступив на службу в одно из разведывательных ведомств, Гарри крайне удивился, обнаружив, что не все люди в шпионском бизнесе разделяют его ультраконсерватизм. Он ожидал, что коллегами будут суперпатриоты, но среди них хватало и леваков. Со временем Гарри, однако, понял, что и крайне правые, и крайне левые стремятся добиться двух главных целей: навести в обществе порядок, которого само общество добиться не может, и поставить население под жесткий контроль сильного государства. В средствах достижения этих целей правые и левые отличались, но и те и другие считали себя достойными войти в правящую элиту после того, как центральная власть подомнет под себя всю страну.
«По крайней мере, я честен в своих мотивах, — думал Кеннбек, наблюдая за приближающимся Александером. — И на людях, и в узком кругу я говорю одно и то же, чего у него нет и в помине. Я — не лицемер. Я — не такой, как Александер. Господи, какой же он самодовольный подонок».
— Я только что говорил с людьми, которые держат под наблюдением дом Страйкера, — сообщил Александер. — Он еще не появлялся.
— Я же сказал, что он и не появится.
— Рано или поздно появится.
— Нет. Лишь когда убедится, что ему уже ничего не грозит. Раньше — нет.
— Он обязательно обратится в полицию, и тогда мы до него доберемся.
— Если бы он думал, что получит помощь от ко- пов, давно бы обратился. Но он не обратился. И не обратится.
Александер посмотрел на часы.
— Тогда придет сюда. Я уверен, он горит желанием задать тебе множество вопросов.
— Конечно, конечно. С удовольствием спустил бы с меня шкуру, — кивнул Кеннбек. — Но он не придет. Во всяком случае, этим вечером. Со временем да, но будет это не скоро. Он знает, что мы его ждем. Знает, как играть в эту игру. Не забывай, он сам в нее играл.
— Это было давно, — нетерпеливо отмахнулся Александер. — Он уже пятнадцать лет штатский. Из формы вышел. Даже если у него был заложенный от природы талант, теперь он не такой профи, как прежде.
— Как раз об этом я тебе и толковал. — Кеннбек отбросил со лба прядь седых волос. — Элиот — далеко не дурак- Он был лучшим молодым офицером из всех, кто служил под моим началом. И талант у него от природы. Теперь его не назовешь ни молодым, ни зеленым. А если учесть, что у него прибавилось и жизненного опыта, то он стал еще более серьезным противником.
Александеру слушать это не хотелось. Пусть две санкционированные им операции провалились, Александер по-прежнему верил в себя: не сомневался, что в результате они своего добьются.
«Он всегда был чертовски самонадеянным, — думал Кеннбек. — И обычно без веских на то причин. Если бы этот сукин сын знал, сколько у него недостатков, его погребли бы под собой обломки рушащегося эго».
Александер направился к огромному столу из кленового дерева, обошел его, сел на стул Кеннбека с высокой спинкой.
Судья бросил на него злобный взгляд.
Александер сделал вид, что не заметил неудовольствия хозяина дома.
— Мы найдем Страйкера и женщину еще до ут- pa. Я в этом не сомневаюсь. Город у нас под колпаком. Мои люди проверяют все отели и мотели…
— Напрасный труд, — прервал его Кеннбек. — Элиот слишком умен, чтобы зарегистрироваться в отеле под собственным именем. И потом, отелей и мотелей в Лас-Вегасе больше, чем в любом другом городе этого мира.
— Я прекрасно понимаю сложность задачи. Но нам может повезти. А пока мы проверяем возможные коттакты Страйкера, его коллег по юридической фирме, друзей, знакомых женщины, всех, у кого они могли бы укрыться.
— У тебя недостаточно людей, чтобы проверить все варианты, — покачал головой судья. — Разве ты этого не понимаешь? Людей нужно использовать более эффективно. Мы распыляем силы. Что тебе нужно сделать…
— Решения принимаю я, — холодно процедил Александер.
— А что у тебя с аэропортом?
— Полный порядок, — заверил его Александер. — Мои люди проверяют списки пассажиров каждого вылетающего самолета. — Он взял нож с ручкой из слоновой кости для вскрытия писем, повертел в руках. — В любом случае, если мы и распыляем силы, значения это не имеет. Я уже знаю, где мы возьмем Страйкера. Здесь, в этом самом доме. Поэтому я никуда не ухожу. Знаю, знаю, ты думаешь, он тут не появится. Но ты долгие годы был наставником Страйкера, он тебя уважал, он у тебя учился, а теперь ты его предал. Он придет. Чтобы предъявить тебе счет, даже зная, что это рискованно. Я уверен, что придет.
68 
