очень нудно 
89 
А сюда она приходила… за покоем. Пред ней было море. Огромное, бледно-синее, далекое и бесконечно прекрасное. Все-таки Т’ьелх заразил ее этой странной любовью. Море манило ее, ей нравилось просто слушать его, наблюдать за парящим полетом чаек, любоваться барашками волн, игрой солнца на его непокорной глади. Это был такой простор, что не передать словами. А со скалы, что выше маяка, казалось, будто бездна раскрыла ей свои объятия.
Это море, эти камни, этот ветер, это небо, этот бесконечный простор принадлежали только ей. И давали ей больше чем покой – они дарили ей радость. Просто, без причины.
– Любуешься? – Этот голос… глубокий и проходящий по каждому нерву… волшебный голос… Но как же он ее бесит!
Ива развернулась настолько резко, что поскользнулась на камнях и неминуемо упала бы на них, если бы ее не придержал вампир. Выровнявшись, она немедленно вырвала свой локоть из его рук и возмущенно уставилась на смешинки в синих глазах:
– Что ты тут делаешь?
Ло изящно пожал плечами. Плащ всколыхнулся, и ветер радостно подхватил игру, с увлечением принявшись перебирать складки черной материи.
– Гуляю… – Тонкая, порочная улыбка. Клыков не видно. – А ты?
«Хочешь со мной поиграть?»
– Наслаждаюсь одиночеством. – «Как тебе вот такой холод в глазах?»
– Разве тебе и так мало одиночества?
– Мало. – Знахарка демонстративно отвернулась.
– А мне кажется, тебе с лихвой его хватает. Только не того, про которое ты сейчас говоришь.
– Что ты имеешь в виду? – ответила она, не успев сдержать рвущиеся с языка слова. «Проклятье! Слабый вопрос – от него он будет плясать как захочет и в конце концов убедит меня в том, что черное – это белое». Интуиция Иву не обманула.
Он стоял у нее за спиной. Так близко, что она кожей чувствовала присутствие его тела. Ло не касался ее, но этого и не требовалось, дабы ощутить все, что он хотел сказать. Иве казалось, что эта безмолвная дуэль продолжается уже вечность. То, как вампир покачал головой, она скорее почувствовала. В следующее мгновение его пальцы легли на ее подбородок и повернули лицом к нему.
Ива вскинула на вампира непокорные глаза и отшатнулась от доброты и сожаления в его взоре. Однако тот не отпустил ее. Полшага – и он вновь слишком близко.
– Ива, Ива, ты ведь не на море любуешься. Ведь так? Он туда уплыл, да?
Ло почти впился пальцами в ее кожу, и взгляд, как девушке ни хотелось, было не отвести.
– Ты ведь все время думаешь о другом мужчине. Я смотрю на тебя и постоянно вижу его отражение в твоих глазах. Это неправильно, – вампир сощурил синие очи, – его нет рядом и не будет, а он похитил у тебя желание любить.
Знахарка на миг смежила веки. А когда открыла – перед вампиром сияла отточенная сталь.
– Ты убийца! – Они стояли так близко, что телам было тепло от присутствия друг друга. – Ты и есть убийца. Маньяк, извращенец, монстр и чудовище. Ты убил тех четырех девушек, вырезал их сердца и выпил их жизненную силу… – Ее губы дрожали, а в глазах бесилась невыплеснутая ярость. – Зачем тебе их сердца, убийца? – процедила она.
– А ты стоишь вплотную к убийце. – Ло раздвинул губы, и клыки почти впились в их нежную кожу. – Не страшно? Или это тебя возбуждает?
Ива открыла рот, чтобы высказаться в адрес наглых извращенцев, но что-то ее остановило. В чем-то он был прав.
Она резко шагнула назад.
– Ты пожалеешь о том, что сделал, – пригрозила травница, понимая, как жалко звучит угроза.
Вампир уже откровенно оскалил клыки.
– Тогда остается только одно, – произнес он, схватил ее в охапку, сделал пару шагов, приподнимая девушку от земли, – и они оба рухнули в бездну.
Домой Ива приползла еле живая. Кто же знал, что этот вампирюга умеет летать? Всю дорогу знахарка жмурилась, пытаясь изгнать из памяти свою позорную истерику на скале, вопль, с которым летела в пропасть… А этот гад еще и хохотал как одержимый! Такого ужаса она в жизни своей не испытывала! Лететь с душераздирающей высоты спиной на острые камни и видеть над собой только небо… И то, что вампир держал ее в объятиях, только прибавляло страха. Ива резко помотала головой, вспоминая, как вцепилась в его кожу. Только у самой земли Ло все-таки соизволил применить левитацию. Они взмыли вверх, а она вновь закричала. Или не прекращала?..
Потом этот гад проклятый опустил ее на землю – мягко и нежно, чтоб ему! – от воспоминаний травница сжала губы, до боли раздирая ногтями кожу ладоней. Перед ее внутренним взором стояли позорные слезы, когда она рухнула на колени, ноги ее совсем не держали. Разревелась и пала ниц перед этим треклятым кровососом!
89 
