33 
Спокойствие! Ха-ха!
— А как у тебя дела, Моник? — спросила я, чтобы прервать ее оду Фину.
— Великолепно! — Она повертела головой, желая убедиться, что рядом никого нет. — Я стараюсь об этом не распространяться, но тебе скажу: я беременна.
Я очень порадовалась за нее. Моник и ее муж давно мечтали о ребенке.
— Моник, это же здорово! Дейв, наверное, на седьмом небе от счастья.
— Это точно. Зато Лекс не очень доволен. И его можно понять.
Моник боготворила босса, но оценивала его очень трезво. Лекса интересовала только работа, и детям там не было места.
— Только сегодня утром он ворчал, что, если бы я предупредила его об этом раньше, он ни за что не позволил бы тебе работать с Фином. — Она помялась. — Не думаю, что теперь ты захочешь вернуться и работать с Лексом, но, если тебя это устроит, можешь поработать, пока он не найдет мне замену, у тебя есть время подумать.
— Правда?
— Ребенок должен родиться в сентябре, до августа я буду работать. Поговори с Фином, как он к этому отнесется. Может, и неплохая идея работать в разных офисах, если вы и так все свободное время проводите вместе. Да и кто будет новым помощником Фина, думаю, тебе тоже небезразлично.
Моник, похоже, умеет читать чужие мысли.
— Мне не стоило тебе этого всего говорить. Я эгоистка. Мне было бы намного спокойнее, если бы ты работала с Лексом, пока меня не будет. У тебя большой опыт, да и Лекс привык к тебе.
— Подумаю об этом, — пообещала я.
Быть личным помощником Лекса — значит стать одним из самых важных людей в компании! Временно, конечно, пока не вернется Моник, но в резюме это будет. О таком шансе я могла только мечтать.
Только подумать, а ведь всего месяц назад я считала, что жизнь кончена. Сейчас у меня появилась не только возможность повышения, но и шанс вернуть Джонатана. Так полагает Фин. Может быть, я предвосхищаю события, но надо признать, что Джонатан в последние дни стал со мной любезнее. Он даже сказал, что я хорошо выгляжу, когда мы на днях встретились в лифте.
Все было так запутано, так быстро менялось, и я не знала, что и думать.
У меня есть повод для радости: через несколько месяцев я буду помощником большого босса, и Джонатан вернется ко мне. А Фин... Это тоже был неплохой опыт, хоть и недолгий. Фин вернется на телевидение, куда-нибудь уедет, и я его никогда не увижу. Больше никакой нервотрепки и раздражения. И никаких пончиков. Все будет отлично! Так всем будет лучше.
Но на сердце у меня было неспокойно.
— Что случилось? — спросил Фин, когда я принесла ему кофе. Поразительно, но он всегда знал, что я не в духе, какое бы сладкое выражение лица ни пыталась сделать.
Я рассказала ему о разговоре с Моник.
— В этом весь Лекс, — сделал вывод Фин, узнав о реакции брата на известие о беременности Моник. — Ему чужды человеческие радости. Какие дети? Лекса интересует одно: как отсутствие секретаря повлияет на «Гибсон и Грив».
— Моник не обижается, она хорошо знает Лекса. — Мне стало немного не по себе. — К таким, как он, не применимы правила.
— А зря, — отозвался Фин.
Он сидел, растянувшись в кресле, положив ноги на стол, и крутил в пальцах ручку.
— А ты что решила? Хочешь работать на человека, который понятия не имеет о пончиках? — Его взгляд был строгим и ироничным одновременно.
Мне всегда сложно понять, когда Фин шутит, а когда говорит серьезно.
— Это хороший шанс для карьеры, — попыталась я найти оправдание.
Нет, я не могу этого выносить! Я выхватила у Фина ручку и положила на место.
— По крайней мере, мне не придется терпеть твои издевательства. Кроме того, будет легче завершить наш роман. Было бы странно продолжать работать вместе, если... в случае...
— Если ты вернешься к Джонатану, да? — закончил Фин за меня.
Странные интонации в голосе насторожили меня. Я внимательно посмотрела на Фина.
— Даже если этого и не произойдет, мы же не можем изображать роман вечно.
— Тогда надо сделать так, чтобы произошло, — сказал Фин, убирая ноги со стола. — Когда у нас прием в честь безумного шефа?
Это выражение придумал Фин, так он называл кулинарное шоу на телевидении, которое спонсировала компания «Гибсон и Грив». Шоу называлось «Лучшее от Ходжа» в честь ведущего шеф-повара Стефана Ходжа, известного своей грубостью и плохими манерами. На заре своей карьеры Стефан понял, что чем больше скандалов он устраивает, тем больше зрителей привлекает и, значит, ему больше платят.
33 
