очень нудно 
137 
– Ничего не сделают. Запрут в камеру и ключ выкинут. А когда выпустят – тебя снова закроют, но только уже в Форте и насовсем. – Я заметил удивление на лице Жана и поспешил объяснить свои слова: – В Лудине рейнджеры остановились. Узнают, что мы из Патруля, прицепятся. Вы уж нас не выдавайте.
– О чем речь! Не выдам, конечно, – оскорбился колдун. – А чего городские так далеко на север забрались?
– Не знаю, – пришлось признаться мне. – Мы сами про них краем уха услышали. Вас-то как представлять, если спрашивать будут? Может, тоже охотником?
– А почему бы и нет? – с готовностью принял мое предложение Жан. – Все вопросов меньше будет. Я вообще не уверен, что есть смысл в село заходить.
– Смысл есть: без припасов и лыж мы далеко не уйдем. – Я тоже не горел желанием лезть на рожон, но выбора не было. – К тому же, ну пройдем мы мимо и что? Какое-никакое патрулирование территории у них должно быть налажено.
– Это точно. – Ворон указал на вышедшего из ворот охранника. А в бревенчатой башенке над воротами рядом с торчащим пулеметным стволом блеснули стекла бинокля. – Вон уже пасут.
– Он покурить вышел, – пригляделся Макс. – А если они насчет снаряжения спросят, что отвечать?
– Правду. – Я внимательно рассмотрел небольшой укатанный пятачок перед воротами и нахмурился – наст был перемолот автомобильными шинами. Придумывать что-то путевое уже времени нет. Начнут поодиночке допрашивать – на противоречиях сразу же подловят. – Сами, мол, еле от туманников ноги унесли, а манатки покидать пришлось.
– Пацаны, смотрите, а это что такое? – Ветрицкий указал рукой на поле рядом с селом, на котором возвышались чуть ли не двухметровые сугробы снега. – Из села, что ли, снег вывозят?
– Коля, ты че думаешь, булки на деревьях растут? Макс покрутил варежкой у виска. – Слово «озимые» тебе что-нибудь говорит?
– Какие озимые? Да за два месяца даже сорняки вырасти не успеют! И вон деревья почти до макушек завалили!
– Все правильно, чтобы яблони не померзли, – поддержал Макса я. – На селе кто самый уважаемый человек? Колдун-агроном. Колдун-агроном – это куда круче, чем агроном просто. И магически модифицированные продукты вызревают даже куда быстрее, чем модифицированные генетически.
– И яблоки вызревают? – ошарашенно спросил Николай.
– А ты как думаешь, почему мы здесь с голоду еще не померли? – усмехнулся я. – Агромагия хоть и уступает по распространенности боевой, но на селе важна не менее. Сорт модифицировать, заклинанием рост ускорить и от заморозков защитить, в удобрение специфических ингредиентов добавить… вот и успевают за два месяца тепла урожай снять. И себе хватает, еще и в Форт на продажу везут. Правда, к апрелю все запасы подчистую подъедаются.
– Ты-то откуда это все знаешь? – не выдержал Ветрицкий.
– С умными людьми беседовал. Все, успокаиваемся – пришли почти.
К тому времени, когда мы подошли к селу, курильщик уже заскочил внутрь, и мы беспрепятственно протиснулись в узкую дверь рядом с воротами. Прямо напротив был вкопан БТР. Нехилый сюрприз для нападающих. Где они его надыбали? Гуманитарная помощь Города? Полгода назад ничего подобного еще не было.
– Куда собрались? – раздался голос откуда-то сверху.
– Сюда. – Я задрал голову и увидел охранника, спускающегося по лестнице из башни над воротами. Высокий, усатый, лет немного за тридцать. Все бы ничего, охранник и охранник, но когда он наклонился к нам, стали видны погоны… Погоны на камуфляжной бело-серой куртке были капитанские: четыре маленьких пятиконечных звезды. Насколько я знал, советские знаки различия продолжали использовать только в Городе. У них там склад старого обмундирования, что ли? Местные милиционеры так и таскали ментовскую форму, дружинники в Форте давным-давно непонятно зачем перешли на ромбы на петлицах, а мы в Патруле как-то обходились без всей этой ерунды.
А ведь первый раз вживую наблюдаю рейнджера. Да и мертвых солдат вероятного противника видел только один раз, когда наш отряд наткнулся на попавших в бандитскую засаду разведчиков. Очень неприглядное было зрелище – зверье только-только успело распотрошить трупы.
– Да уж вижу, что не туда. – Капитан придержал висящий на ремне пистолет-пулемет и через три ступеньки спрыгнул на землю. Второй охранник – а вот этот уже местный – высунулся из окна и навел на нас ствол АКМ. – Михалыч, ходь сюды!
Чуть погодя из-за угла выскочил полноватый мужик, которого буквально волокли за намотанный на руку поводок две здоровенные рыжеватые лайки. Завидев нас, собаки азартно затявкали и замахали свернутыми в колечки хвостами. Мужичок поднатужился – туго застегнутый тулуп едва не разошелся по швам, – уперся валенками в снег, но смог остановить лаек только прямо перед нами. И кому пришла в голову мысль охотничьих собак использовать как сторожевых? Нюх у них, не спорю, замечательный, и если натасканы правильно, то учуют что угодно, но слишком уж азартны.
137 
