73 
Он не вернется…
Болью сдавило виски, а сердце сжали острейшие клещи из самой крепкой стали, терзая и уничтожая его. «Любимый мой…» Рот приоткрылся в беззвучном крике, ноги подкосились. Девушка была вынуждена опереться о косяк двери магазина.
«Зайди…» — прошелестело в мозгу.
Маска продолжала на нее смотреть полночной темнотой, кривя этот ужасный красный рот.
«Он не вернется», — речитативом билась в висках боль.
«Я предложу тебе решение. Зайди», — мягко шепнуло в ее сознании.
Не понимая зачем, девушка протянула руку и толкнула деревянную, слишком легко поддавшуюся дверь. Беззаботный колокольчик оповестил о ее визите. Девушка у прилавка равнодушно подняла на нее глаза и кивнула так, будто ее загипнотизировали на это движение. Анастасии было все равно. Так даже лучше. Она долго бродила меж стеллажей, смотря, но не различая ни одной буквы на корешках книг. «Зачем тут столько масок? Они так уродливы», — вот единственная мысль, что более-менее оформилась в ее смятенном болью сознании.
— Могу я вам чем-то помочь? — остановил ее блуждания мужской голос.
Девушка подняла глаза и с трудом заставила себя сфокусировать взгляд.
— Вы хозяин… этого магазина? — зачем-то спросила она.
— Да, госпожа, — Он поклонился и назвал имя, которого она, разумеется, не запомнила, хотя потом оно всплыло в памяти само. Лишь продолжила вглядываться в мужчину. Странный, абсолютно непохожий на торговца, он тоже внимательно всматривался в ее полные лишь одного чувства глаза, пока наконец не покачал головой, тихо произнеся:
— Нет ничего, чего нельзя было бы изменить или обойти, госпожа, — Помедлил еще немного и добавил: — В этом мире.
Анастасия хотела промолчать, но слова вырвались сами:
— Разве нет обстоятельств, которых нельзя победить?… — Все внутри выло от осознания того смысла, который она вкладывала в эту фразу. Никогда, никогда она не склонялась перед трудностями жизни, считая всех, покорно принимающих удары судьбы, безвольными слабаками. Трусость и слабость — вот то, что она ненавидела в людях более всего. Ее Александр был не таким. Он был гордым, сильным и благородным. А еще он был умным. И она любила его. Любила так, что одна мысль о том, что более никогда не увидит его, превращала ее из волевой холодной женщины в мечущуюся от боли тварь. И она ненавидела за это себя, судьбу и мир. В этот миг ей более всего хотелось уничтожить все, мешавшее ей вновь быть с любимым. Даже если это были такие вряд ли поддающиеся уничтожению вещи, как расстояния, воля власть имущих и война.
Мужчина еще пристальнее всмотрелся в ее глаза и вновь покачал головой.
— Сильное желание, решимость и достойная плата — и даже мир можно перевернуть… — Его взгляд блеснул, будто он уже не раз это делал, будто речь шла о чем-то ему бесконечно приятном. Последовала небольшая пауза, заставившая Анастасию замереть в предчувствии невероятно важного. Не всякий обладает даже чем-то одним для того, чтобы совершить подобное. Никому не нужны дары тех, кто им неинтересен. И каждый дар должен быть достоин. Хватит ли у вас, госпожа, воли, смелости и силы, чтобы получить желаемое? Ведь цена будет соответственная. Очень высокая.
Тогда Анастасия долго всматривалась в глаза этого странного книготорговца, но даже их цвета не запомнила. Голова кружилась от отчаяния. Весь тот день было хмуро, а в воздухе висел отвратительный, мутящий сознание и портящий настроение туман. Именно так она себя и чувствовала — от смятения и боли в голове все смешалось, к глазам подступали слезы бессилия, и даже просто замечать окружающий мир казалось неосуществимой задачей. Что уж тут говорить о каких-то связных мыслях или здравых рассуждениях. Все происходящее казалось дурным сном, бредом измученного сознания, однако при этом почему-то не возникало ни малейшего сомнения в том, что эти кошмары вещие. Именно так все и случится: он не вернется, а перед ней стоит тот, кто может предложить ей нечто, способное обмануть эту гнусную негодяйку-судьбу, обыграть ее на последних ходах.
Серый взгляд прекратил метаться, когда девушка вспомнила о возлюбленном. У нее было только одно желание и только одна цель. Но и это было гораздо больше, чем имелось у большинства. Ведь настолько сильное и такое определенное желание не имеет ни единого шанса не сбыться.
— Я не могу без него… — прошептали ее губы, — Он мне обещал…
73 
