очень нудно 
101 
— Тха… тха… тхаварищ командир, а как же я? — спросила, запыхавшись, Лида, когда подбежала к нам.
— А у вас, Лидия, будет свое задание, особое. Вы только мне на вопрос один ответьте: вас в деревне хорошо знают?
— Да. Моя мама здесь родилась и выросла. Она — дядьки Остапа сестра младшая.
— А где сейчас ваша мать?
— Она в Минске осталась, я собиралась в начале августа домой возвращаться, а тут война. Так что про то, где мама сейчас, я ничего не знаю.
— Как считаете, сельчане вас немцам не выдадут, если вы пока в деревне останетесь?
— Нет, что вы! Как вы только такое о них подумать могли?
— Я — мог. По-вашему получается, что те выродки, которые сейчас во дворе валяются, — не из этого села…
Она потупилась:
— Из этого… но это ничего не значит! Федька — ну этот, которого вы в доме застрелили, он вообще — уголовник. Три года за кражу отсидел, да и остальные — не лучше! А сельчане меня с детства знают и ни за что не выдадут.
— А чем мама твоя в Минске занималась?
— Она врачом в депо железнодорожном работает.
«Полезное знакомство! Надо теле… адрес взять!»
— А как твою маму в городе разыскать, чтобы весточку от тебя передать при случае? Где вы жили?
— Ой, у вас бумага и карандаш есть, товарищ старший лейтенант? Давайте, я нарисую! И адрес напишу!
Достав из подсумка письменные принадлежности, я вырвал из блокнота листок и, помня о конфузе, приключившемся со мной у танка, оборвал росгосстраховскую «шапку».
— На, пиши!
— Я и нарисую, чтобы вы не плутали. — И Лида, присев на корточки, стала увлеченно черкать на листочке, положенном на колено.
«Надо было ей планшет дать», — подумал я, с трудом отрывая взгляд от девичьего декольте.
— Вот, товарищ командир! — И она протянула мне густо исписанный листок. — Я там, на обороте, маме записку написала, что со мной все хорошо. Вы же передадите?
— Обязательно передадим! — горячо заверил я ее.
— А какое мне задание вы дать хотели?
— Слушай внимательно! Эту неделю будешь жить — тише воды, ниже травы! Потом аккуратно. Еще раз повторяю — аккуратно, запоминай, какие немецкие части в округе стоят или по шоссе проходят. Раз в неделю записывай свои наблюдения на бумаге. Карандашом, да не химическим, а простым. Затем сделай из этой бумаги кораблик и отправь его вниз по этой вот речке. — Я показал рукой в сторону речки-переплюйки. — Донесения отправляй обязательно в разные дни недели, но ровно в пять часов вечера. Запомнила?
— Да! Могу повторить слово в слово!
— Повтори!
Выслушав ответ девушки, я добавил:
— И очень прошу, не лезь, куда не надо. Про части узнавай своими глазами и ушами, но с расспросами никуда не лезь. Увидела — хорошо. Не увидела — и не надо. Побереги себя.
— Хорошо, товарищ лейтенант. А может, вы все-таки меня с собой возьмете?
— Никаких «может», — я заглянул в записку. — Боец Лидия Рогозина, вы приказ командования поняли?
— Да.
— Ну, так выполняйте.
И, сунув в руки девушке мешочек с советскими купюрами, найденный у полицаев, я ударил по кик-стартеру.
* * *
«Командиру в/ч ****** п/полковнику тов. Рюмину Д. Б.
Докладываю Вам, что при повторном выходе на связь группы „Странники“ у тайника произошло боестолкновение означенной группы и подразделения противника. Согласно докладу агента, осуществлявшего наблюдение за тайником, „Странники“ прибыли в район тайника на автомобиле „ГАЗ-М“, вследствие чего установить точное количество прибывших не представлялось возможным, но, как показали дальнейшие события, можно предположить, что их было не меньше четырех.
Прибыв на место, члены группы замаскировали автотранспорт в лесном массиве и организовали прикрытие района расположения тайника, наш агент зафиксировал как минимум 2 поста.
Выемка была произведена одним из приехавших, одетым в форму вооруженных сил противника. При отходе от тайника неизвестный был перехвачен подразделением вспомогательной полиции под руководством офицера вермахта. Численность подразделения противника наш агент оценивает в 10–15 человек. При попытке задержания связного между двумя группами произошел огневой контакт. В группе прикрытия было, по показаниям агента, как минимум три единицы автоматического оружия. По оценке агента, подразделение немецкой вспомогательной полиции потеряло до 80 % личного состава и оба транспортных средства. Потерь у группы „Странники“ отмечено не было.
101 
