очень нудно 
35 
— Нервы, майор. Так хоть успокаивает.
— Да я чо? Кури… Как плечо?
— Терпимо. Кольнули чем-то, отпускает понемногу.
— Пуля вскользяк прошла, мышцу разодрало, а так в норме все — рука работать будет, — не оборачиваясь, выдает мне девушка.
— Лады! Однако же, думается мне, что после такого вот фортеля время на раздумье можно и подсократить…
Поднимаюсь на танковую башню и стучу по броне. Откидывается люк, и оттуда выглядывает танкист.
— Ты там скажи ребятам по связи, пусть метров на пятьдесят ближе подойдут. Да стволами поворочают по сторонам. Хорош им уже отсиживаться, пусть вылазят. А то у нас тоже терпение не бесконечное…
Взревев моторами, танки медленно выдвинулись вперед. Стволы пушек пришли в движение, словно выбирая цель. Впечатляющее зрелище! Даже со стороны. А уж когда эти пушки направлены на тебя… да еще гуляет по коридорам дым от недавнего разрыва… Сомневаюсь, что найдутся настолько упертые товарищи, что попытаются подбить танк из пулемета.
Надо полагать, что лиц, принципиально не разделяющих эту позицию, в здании все-таки не отыскалось. Ибо через полминуты из окна высунули палку с белой тряпкой.
Дошло наконец!
Оборачиваюсь к Ванаеву и машу ему рукой:
— Трофим! Принимай гостей!
Проходит еще секунд двадцать, и из дома показываются первые люди. Какие-то перепуганные девицы, несколько мужчин, несущих в руках чемоданы. Жидкая цепочка пересекает площадь и подходит к танкам. Их быстро окружают наши ребята и уводят куда-то в сторону. Некоторое время никого не видно. Потом из здания выходят еще несколько человек. Судя по черной форме это охрана губернатора. Остановившись на крыльце они складывают на ступени оружие. Двоих поддерживают за руки, надо полагать, это те, кто под «Зарю» попал.
— Зеленый, — оборачиваюсь я к нему. — А вот этих ребят встречай уже ты. Парни серьезные, просто так их отпускать нельзя. Надобно побеседовать, глядишь, кто-то у нас и останется.
— Так они ж по вас стреляли!
— Вряд ли. Если бы стреляли они, то касательным ранением мы бы не отделались. Пулеметчик, хотя и неглупым был, все-таки не попал с такого короткого расстояния. Так что это кто-то другой стрелял.
— Отчего ж неглупым?
— Смотри сам. Стрелял он из глубины комнаты, значит, учитывал то, что снаружи на дом смотрят. И занять правильную позицию ему просто не дадут. Окна не открывал, стрелял прямо через стекло. Наверное, оттого и не попал сразу. Это хитрый дядька был! Только вот к хитрости еще и опыт нужен, а вот его-то у стрелка и не было.
— Хм… Может быть, и так. Я бы и сам подобным образом поступил.
— Ну вот, видишь! Так что ты с ними вежливо поговори.
Он кивает и, подхватив автомат, закидывает его за спину:
— Пойду, пообщаюсь.
Последними из дома выходят губер со своими хвостозаносителями. Так, а вот с этой шатией-братией говорить буду уже я…
Подойдя ближе, вижу, что среди них кого-то не хватает. Поворачиваюсь к Попову, который уже оклемался и сейчас идет за мною следом.
— Капитан! Как тебя по имени-отчеству? А то неудобно все по званию да по фамилии звать.
— Виктор я. Отца Иваном звали.
— Ага! Ну, а я Сергей Николаевич. Вить, кого там не хватает? Вроде бы их больше вышло, некоторых я и не видел никогда. А вот кого-то из знакомых не вижу.
— Так командира нашего нет. Вашадзе не спустился.
— С хрена ли? Оборону держать собирается в одиночку?
— Вот и спросим.
Подполковника мы нашли на втором этаже. Выброшенный разрывом снаряда в коридор, он изломанной куклой лежал на полу. Рядом валялся исковерканный пулемет. Подполковник был еще жив, но уже никого не узнавал.
— Ты смотри… — присаживается на корточки Попов. — Надо же… не ожидал от него. Это как же его надо было припереть…
— Даже и не перевязали, сволочи! Понятно, что это бы ему не шибко помогло, но хоть что-то…
— Ну, майор, от этих деятелей чего-то хорошего ждать не приходится. Они и мать родную ради карьеры продадут. А он для них уже отработанный материал. Давай, может, медсестру кликнем?
Но прибежавшая снизу девчушка, перевязывавшая раньше Виктора, только покачала головой.
— Все. Помер он. Кабы раньше, может, Аглая его и вы ходила бы. А так…
— Присаживайтесь, — указываю на стул перед собой.
Бажанов, скептически оглядев стул, смахивает с него невидимую пылинку и с достоинством усаживается. По его внешнему виду никак не скажешь, что он из проигравшей команды. Такое впечатление, что это он сейчас собрался диктовать мне свои условия.
35 
