очень нудно 
49 
— Спасибо тебе, отрок Николай. — Я вспомнил, как зовут этого бойца, как и то, что пару лет назад по просьбе Никодима проводил здесь семинар по рукопашному бою на ограниченном пространстве, и этот парень был в числе занимающихся.
Высунувшись в дверь, кликнул своих ребят, и мы степенно, по одному, прошли через турникет.
В большое здание, бывшее в прежние времена плавательным бассейном, нам не надо, епархия[90] Никодима была в другом здании. И как раз от него нам навстречу поспешал невысокий и щуплый монашек. Увидев меня, он широко заулыбался и радостно замахал руками, приветствуя.
Я улыбнулся в ответ:
— Привет, Ахметка! Как жив, как здоров?
Брат Ахмет, чернявый и горбоносый, подобно большинству своих соплеменников, был местной достопримечательностью. Сразу после Катастрофы большинство «весёлых людей с гор» с лёгкостью вспомнили давние традиции предков и начали жизнь абреков.[91]
Причём большинству из них не пришлось прилагать к этому никаких усилий — сплочённые и до этого группы горцев просто в открытую стали делать то же, что прежде делали скрытно, — грабить. Нашему сообществу повезло — мало у нас было «этнических организованных преступных групп», как называли такие объединения писатели минувших времён. А немногочисленные владельцы магазинов и придорожных кафе, стоявших у «Большой дороги», и так жили с соседями в мире. А вот посадским довелось хлебнуть с этими бандами лиха. Как рассказывал мне отец Андрей, Главный пастырь Софринской бригады, менты (тогда они ещё монахами не стали) денно и нощно мотались по всей территории, пытаясь защитить переселенцев и местных. «Представь себе, Илюшка, — говорил он мне, — мы за месяц столько патронов расстреляли, сколько в Чечне за год не тратили! Сорок семь человек убитых и сто семьдесят раненых, и это — без ополченцев и мирняка!»
А годовалый Ахмет был захвачен во время одной из стычек. Вся его семья, включая мать и сестёр, стреляла по софринцам до последнего. Разъярённые бойцы уже собрались прислать окопавшимся на втором этаже большого кирпичного особняка «Шмелей»,[92] когда молодой отец Андрей, носивший в ту пору лейтенантские погоны и бывший командиром штурмовой группы, услышал негромкий детский плач. «Представляешь, заглянул я за угол, а он там сидит. Голожопый, в одной рубашонке. Над ним пули визжат, мат до неба стоит, а он сидит и тихонько так поскуливает… Ну и не выдержал я — заорал ребятам, чтоб прикрыли, и к нему. А эти как ждали — из всех стволов как дали, но, спасибо Богородице, не попали. Ну а там я уж из дома выскочил и в грязь вместе с Ахметкой закопался. Тут уже и наши жахнули!»
По словам всё того же отца Андрея, Ахметом мальчонку назвали сами бойцы, были предложения переименовать его на русский лад, но он настоял на сохранении национального имени. И вот уже двадцать семь лет живёт в Посаде русский боевой монах брат Ахмет, правая рука местного тренера и наставника отца Никодима. А поскольку мы с последним весьма дружны, то для Ахмета я — старший брат, и, сойдясь поближе, мы с чувством похлопали друг друга по плечам и даже приобнялись.
— Илья, ты хоть бы предупредил, что приедешь! — с непритворным возмущением сказал он.
— Извини, в спешке ехали, не успели.
— А что такое? Проблемы какие-нибудь? — Ахмет даже остановился. — Ты скажи, поможем, сам знаешь! — Импульсивность характера соответствовала происхождению, но акцента у него не было вовсе.
— Всё хорошо, друг, не переживай. По следу нехорошего человека идём, да потеряли его.
— Вы? Потеряли?! — изумился он. — Не верю!
— Хитрый, словно лиса, попался — водой ушёл!
Мы подошли ко входу, и инок распахнул дверь:
— Вы, ребята, проходите, отец Никодим ждёт, а я пока до трапезной дойду, насчёт обеда распоряжусь.
Отказываться мы не стали, дабы не обидеть хорошего человека, но и привычка экономить свои припасы в каждом Следопыте в кожу и в кости въелась. Про все «кладки» не скажу, но у первых восьми, ещё заставших пешие и конные рейды, — точно!
Предложив ребятам обождать на лавках в «предбаннике», я разулся и толкнул массивную дверь в тренировочный зал. Никодим был здесь.
— Отроки, поприветствуем гостя! — зычным голосом скомандовал он, заметив меня в дверях.
— Здрав-будь-и-благослови-тебя-Господь! — хор молодых, сильных голосов.
— И вам не хворать, Божьи воины! — Я знал, что такое обращение им очень нравится.
90
Епархия (от греч. ἐπαρχία) в Церкви — административно-территориальная единица во главе с архиереем (епископом). Здесь слово употреблено в шутку.
91
Абрек (вероятно, от осетинского abræg — «скиталец, разбойник», карачаевского абрекъ, чеченского обург или черкесского абрэдж — «молодец, удалец»; считается, что корни слова абрек ведут к древнеиранскому слову, обозначавшему «бродяга, грабитель») — человек, ушедший в горы, живущий вне власти и закона, ведущий партизанско-разбойничий образ жизни. Термин распространён на Северном Кавказе, в Грузии также абраг. Абрек принимал на себя обет избегать всяких жизненных удовольствий и быть неустрашимым во всех боях и столкновениях с людьми. Срок обета иногда бывал довольно долгий — до пяти лет, в течение которого абрек отказывается от всех прежних связей, от родных и друзей; абрек не имеет ничего заветного и ничего не страшится.
Русские называли абреками любых «немирных горцев». Золотым веком абречества стало время Кавказской войны и период после её окончания. Наиболее знаменитыми абреками этого времени были чеченцы Назир-абрек и Вара, а также Атабай Карачаевский. Абреки терроризировали российские власти на Кавказе и местных жителей, сотрудничавших с ними. Во время Кавказской войны и восстаний 1860–1877 годов районы действия абреков совпадали с ареалом исторического распространения «наездничества» (так российские дореволюционные авторы называли вооружённые набеги конных дружин горских князей): Алазанская долина в Грузии, земли казаков в Терской и Дагестанской областях. Набеги совершались в весенние и летние месяцы. Абреки образовывали отряды от нескольких десятков до нескольких сотен человек, которые сжигали селения, грабили и при возможности похищали их жителей. Объектом нападений абреков нередко были селения, где проживали их кровные враги. Кроме набегов и грабежей на большой дороге абреки нападали на крепости и убивали русских офицеров. Например, в 1872 году ими был убит начальник Хасавюртовского округа. Абреки образовывали профессиональные шайки, жившие разбоем.
Абреки занимались набегами и вымогательством. Владельцы нефтяных промыслов, расположенных вокруг Баку, уплачивали ежегодно за «охрану» до 200 тыс. рублей; владельцы рыболовных «ватаг и станов» на береговой полосе Каспийского моря выплачивали преступникам «налог» до 100 и более рублей каждый; владельцы Куринских и других больших рыбных промыслов платили до 1000 и более рублей в год. Город Хасавюрт, в котором проживал начальник округа, прокурор и другие должностные лица и дислоцировался целый полк, платил двум разбойникам две тысячи рублей в год за охрану.
92
Реактивный пехотный огнемет РПО «Шмель», прозванный в Афганистане «шайтан-труба» — советский (позже российский) огнемёт одноразового применения. Переснаряжению не подлежит. Представляет собой снаряд-ракету, начинённую огнесмесью. Предназначен для поражения укрытых огневых точек противника, вывода из строя легкобронированной и автомобильной техники, уничтожения живой силы противника. Прицельная дальность стрельбы огнемёта с диоптрическим прицелом — 200 м. По фугасному воздействию на основные виды целей 93-мм граната огнемёта не уступает 122-152-мм артиллерийским снарядам. При взрыве высокотемпературный импульс сопровождается резким перепадом давления, образующимся из-за детонации топливо-воздушной смеси. Уничтожает всё живое в объёме до 80 куб. м; площадь поражения от 50 кв. м на открытой местности до 80 кв. м в замкнутом пространстве. Укрытые цели выводятся из строя из-за перепада давления даже без пробития преграды, если только они не герметизированы. Стрельба возможна по амбразурам дотов, легкобронированным целям и т. д.
Разработан в 1970 годах в Конструкторском бюро приборостроения. Принят на вооружение ВС СССР в конце 80-х гг., придя на смену огнемёту «Рысь». Состоит на вооружении в огнемётных подразделениях войск радиационной, химической и биологической защиты, морской пехоте России, спецназе, в армиях СНГ и стран — бывших участников Варшавского Договора.
49 
