37 
— У Пака не машина, а зверь.
Аля похолодела.
— Не переживай, у меня оружие есть. — Денис словно прочитал ее мысли.
— Только перестрелки мне и не хватало.
— Зато будет о чем рассказать подругам.
— Я не собираюсь никому ничего рассказывать, — обиделась Аля.
— Понятное дело. Вдруг до твоего мужа дойдут слухи о том, как ты с первым встречным в тайге кувыркалась.
Жестокие слова наотмашь ударили Алю. Воспоминания о сладких минутах близости и наслаждения были одним махом осквернены, вываляны в грязи. Кувыркались! Так вот как он смотрит на то, что произошло между ними в охотничьем поселке…
— Спасибо на добром слове, — выдавила она из себя.
Больше они не разговаривали. Аля делала вид, что дремлет, а Денис не сводил глаз с дороги. Она молча переживала обиду и жалела лишь о том, что дала ему повод пренебрежительно относиться к ней. А ведь он просил оставить его в покое… Но она предпочла навязаться ему, «утонуть в его объятиях», «испить сладкий мед его поцелуев»… Тьфу! Ничего себе взрыв гормонов. Илья умер бы от смеха, если бы узнал — его застенчивая жена захотела мужчину до такой степени, что буквально повисла у него на шее…
Когда Але на глаза попался первый дорожный указатель, она чуть было не запрыгала на сиденье от радости.
— Нам еще часа полтора, — предупредил Денис. — И гостиницу твою искать надо. Как она называется?
— «Белый ветер», кажется. Но я не уверена.
— Чудесно.
— Господи, их столько было! Какая мне разница, куда меня везут ночевать…
Аля запнулась, понимая, что прозвучало это более чем двусмысленно.
— Действительно, никакой разницы. И все-таки надо вспомнить. Там должны быть твои вещи и документы. Если их никто не забрал и не выкинул.
— Нет, не может быть…
— Могло произойти все, что угодно. Куда-то нужно было подевать твои вещи.
— И что мне делать?
— Какие проблемы? Позвонишь мужу, и он пришлет все, что нужно.
— Твоя ревность меня достала!
Денис резко нажал на газ, и джип полетел вперед, стремительно набирая скорость.
— А меня достало твое лицемерие. Ты хоть раз в жизни говорила правду?
— Ты о чем?
— Ты наплела мне немало красивых сказок о том, что тебе изменил муж, а Евгений заманил в ловушку. Выяснилось — с мужем у тебя все в порядке. Может, и остальная история искажена? Может, ты приехала в поселок по доброй воле, а потом обнаружила, что помимо тебя у него куча подружек, и решила сбежать?
— В какой лжи ты хочешь меня обвинить? Я не обязана исповедоваться перед тобой. Ты мне помог. Спасибо! Если я могу что-нибудь для тебя сделать, я сделаю. Но не лезь мне, пожалуйста, в душу.
— Я знал, что этим все закончится…
— Восхищаюсь твоей проницательностью.
— Мне с самого начала не нужно было подбирать тебя в лесу!
— Ты можешь в любой момент выкинуть меня из машины.
— С удовольствием сделаю это.
— Давай, вперед. Я и без тебя не пропаду.
— Посмотрел бы я, как ты без меня в тайге не пропала бы.
— Как благородно…
Находясь в словесной перепалке, они доехали до Томска. Названия гостиницы Аля не вспомнила и предложила Денису отвезти ее в аэропорт.
— Я позвоню оттуда и что-нибудь придумаю.
— У тебя же нет денег.
— Зато у меня есть имя. В Томске знают Елену Ларионову.
— Тебя мама родная не узнает.
— Это не твоя забота.
Денис затормозил у главного входа в аэропорт.
— Приехали.
Он сжимал руль, словно они все еще мчались по дороге со скоростью сто сорок километров в час. Алино сердце ныло от предстоящей разлуки и жалящих слов, которыми они бездумно ранили друг друга. Но Денис упорно не поднимал глаз. Она видела, как ширится непреодолимая пропасть между ними. Всего ее желания не хватит на то, чтобы перепрыгнуть эту бездну и поцеловать Дениса на прощание…
От его ослиного упрямства, и черствости, и необходимости расстаться прямо сейчас… От всей нелепости произошедшего и отчасти из-за женской непоследовательности Але захотелось уязвить его. Она хотела нанести Денису такую же незаживающую рану, которая сочилась кровью в ее душе.
— Кстати, Денис, все время забывала тебе сказать. Ты уж извини, что я к тебе тогда первая полезла. Мне в поселке Домра одну травку в еду подмешивала, чтобы на празднике я была покорна и любвеобильна. Сам понимаешь, от Евгения я убежала, а дурман в крови остался. А тут ты под руку подвернулся, такой молоденький и хорошенький…
37 
