47 
2) Тело японского офицера в чине лейтенанта. По документам — Ода Тору, помощник майора Огано. При нём обнаружена полевая сумка с оперативными документами.
3) Тело японского солдата.
Вероятная причина смерти майора Огано — перелом гортани. Лейтенант Ода убит ударом ножа в висок. Солдат — застрелен.
При осмотре машины изъято:
Ручной пулемёт системы Льюиса — без патронов.
Винтовка Арисака и сорок три патрона к ней. Находилась у гражданки Ляпуновой М.Н.
Два пистолета Намбу и двадцать пять патронов к ним.
Изъятое оружие имеет следы недавней стрельбы. В кузове грузовика находится большое количество стреляных гильз от ручного пулемёта системы Льюиса и три стреляные гильзы от японской винтовки.
Раненый начальник заставы, так и не пришедший в себя, доставлен на заставу. Санинструктором заставы ему оказана первая помощь. Им же диагностировано сотрясение мозга у гражданки Ляпуновой М.Н.
Для них обоих санинструктором предписан постельный режим. Из отряда выехал военврач для их осмотра и дальнейшего лечения…»
Скрипнула дверь, и в комнату вошел высокий человек в военной форме. Из-под наброшенного на плечи халата, были видны капитанские петлицы.
Лежавший на кровати Кожин приподнялся.
— Лежите-лежите, товарищ лейтенант! — приподнял руку в предостерегающем жесте вошедший. — Вам постельный режим доктор прописал, так негоже это нарушать. Лучше уж я тут рядышком присяду…
Капитан подтянул к себе стул, и присел, положив ногу на ногу.
— Для начала — позвольте представиться, — протянул он лейтенанту раскрытое удостоверение, — капитан Миронюк Павел Николаевич, провожу следствие по факту нападения белобандитов на вас.
— Это… это не белые были, товарищ капитан.
— А кто же? По нашим сведениям, находящиеся на той стороне остатки семеновских частей, как раз в вашем районе и активизировались. Были замечены их отряды — и в немалом числе!
— Нет, товарищ капитан. Может быть, они и активизировали свою деятельность, вам виднее, но на нас напали хунхузы.
— Вы уверены?
— Полностью. Я хорошо их рассмотрел.
— Хм… Врач говорит, в вашем состоянии… возможны провалы в памяти… ещё что-то такое… — повертел пальцами в воздухе Миронюк.
— Не буду спорить с врачом — он человек учёный, но лица нападавших видел всё-таки я, а не он!
— Да не волнуйтесь вы так, товарищ лейтенант! Ну хунхузы — и хунхузы, какая, в принципе, разница? И те и другие работают на одного хозяина — японцев. Расскажите, что вы запомнили?
— Я выехал к озеру… надо было проверить тропу.
— Зачем?
— Мы хотели разместить там пикет. Над озером высокая сопка — с неё очень хороший обзор. Надо было завезти туда лес… другие материалы…
— Угу… А вот гражданка Ляпунова — она как там оказалась?
— Она рисует… пейзажи всякие… часто туда выезжала, пока её дядя не запретил.
— Дядя?
— Старшина заставы — Храмов. Она его племянница.
— Ага! Понятно.
— Вот… Узнав, что я туда еду, она попросилась со мною.
— И вы не отказали ей…
— С чего бы это вдруг? Нет, не отказал. Тут всё-таки граница… в одиночку, да ещё и без оружия, здесь лучше не ходить.
— Ну да, вас же было двое… А как вы были вооружены?
— Как обычно, — пожал плечами Кожин. — Карабин, шашка и револьвер.
— Так. И что было дальше?
— Мы въехали на тропу к озеру. Место там узкое и кони могут идти только по-одному. Как раз его мы и хотели несколько расширить — чтобы подвода проезжала. Надо было немного вырубить кустарник по краям тропы. Как раз и дорога неплохая вышла бы.
— Угу…
— И вот из кустарника, как раз и выскочили нападающие — человек десять. Некоторые из них сразу схватили под уздцы лошадей. Было понятно, что это хунхузы — их здесь ни с кем не перепутаешь. Поэтому, я сразу же схватился за револьвер.
— Не за карабин?
— Надо было стрелять быстро… да и дистанция была небольшой.
— Вы такой хороший стрелок? — с интересом посмотрел капитан на Кожина. — В личном деле написано, что вот как раз с револьвером у вас выходило… не очень. А вот в рубке — один из лучших в выпуске.
— Я много тренировался… уже здесь.
— И кто вас учил?
— Старшина — он хороший стрелок.
— Да? Ну… отчего бы и нет? Он же сверхсрочник?
— И на границе давно. Три благодарности имеет!
47 
