очень нудно 
59 
Обошел вдоль стены, подкрался — и левой, здоровой рукой с маху по плечу его!
А он — не шевельнулся. И когда до меня дошло, когда осознал — похолодел я не хуже того, что под ладонью почувствовал. Присел на корточки, подвинулся вперед, заглянул ему в лицо… спокойное такое, безмятежное, словно и вправду задремал на минуту.
А над правой бровью маленькое такое входное отверстие, точь-в-точь как у меня на рубашке.
Первая мысль, главное, у меня была — дурацкая: не махнулись они с Серко тогда и вот… оба…
Нельзя на войне в приметы не верить.
* * *
В общем, нам, тем, кто до утра дожил, повезло, конечно, просто невероятно. Ну да, невероятно… был, помню, у нас в батальоне мехвод один, Адам Хесслер, из пятнадцати панцеров выскочить успел. Кнопке его «живым опровержением теории вероятности» именовал. Только, как говорят русские, сколь веревочке ни виться… а против науки не попрешь. На шестнадцатой машине кончилось хесслерово счастье — в лобовой лист болванкой влепило, без пробития, но с внутренней стороны осколок отслоился и в переносицу!
Большую часть штурмовых групп авровцы «зачистили» еще вечером. Тогда же намотали на гусеницы своей, черт знает откуда выпрыгнувшей бронетехники поддержки. Ну а после ополченцы местные всю ночь гонялись за теми, кто до темноты дотянуть сумел.
Вдобавок они еще контратаковать попытались. Та канонада… ну, когда в наш шкаф пуля ткнулась, она мне и в самом деле не привиделась — это авровцы нашу оборону на зуб попробовать решили. По всем правилам — артподготовка, отвлекающий удар на другом конце города…
Чего они не учли, — турболетчики у нас почти все с опытом ночных полетов. Поднялись, развесили пару осветительных, врезали, и на этом контратака авровская закончилась — только пыль оседающая осталась.
Утром же генерал-лейтенант Линдеман решил, что пришла его очередь сюрпризы устраивать.
За тем озером типа лужа, что мы вчера на правом фланге имели, находилось нечто паркообразное… «урочище Знаменская роща» — где тут запятую забыли поставить, соображай сам. Частично оно за «бомбовую неделю» выгорело, но какая-то зелень там еще водилась, а в зелени соответственно водились какие-то авровцы: минометчики и еще кто-то по мелочи.
Командование корпуса решило там тактический десант высадить — два взвода парашютных егерей и рота панцеринфантерии из 25-й дивизии. А чтобы им высаживаться было веселее — и вообще было куда! — за минуту до подлета десанта штурмовик уронил на эту рощу-урочище «специальное устройство для экстренной расчистки посадочных площадок», братика того бочонка, который меня позавчера чуть без слуха не оставил. Сработал он, как и в прошлый раз, на все сто — площадка расчищенная, с футбольное поле, плюс куча глушеных, как пескари в пруду, авровцев.
Когда неподалеку бабахнуло, а потом пальба пошла, мы в особняке сначала резко прибодрились. Даже Стаська, которая из-за Севшина убитого места себе не находила, простить себе не могла… непонятно чего. Я ей раз пять пытался объяснить, что ни при чем тут наши постельные поигрушки были — просто совпало так. Случается на войне незадача такая — убивают! Но мы-то живы, а значит — надо дальше жить!
Бесполезно.
Вслушиваемся мы, значит, в эту пальбу — и делаем неутешительные выводы: не в нашу сторону она движется. С одной стороны, логика командования, конечно, понятная, — ударить в спину тем авровским частям, что оборонительный периметр держат. С другой — самим-то нам тоже жить хочется, а для этого надо как-то из этого чертова особняка выбраться.
Именно об этом мы с унтером и говорили в столовой, рядом с баром, последнюю засохшую галету красным вином запивая. Настоящий аристократизм… не от хорошей жизни, правда, просто вода у всех кончилась.
— Dingsda в общем, — резюмировал наше положение унтер. — Сейчас меныновцы для ликвидации прорыва начнут свежие части подтягивать… тут-то нас к ногтю и прищучат.
— Угу, — вздохнул я, — вот если бы дать им как-то знать, что здесь мы…
— Платок есть? — поинтересовался Йохан. — Можешь с ним на крышу выйти, летунам помахать… секунд пять, пока снайпер от наглости такой не опомнится. Или коллекцию парчовых подштанников, которые твой водила вчера сгреб, в посадочный знак разложить…
— Не парчовых, а шелковых, — поправляю я и добавляю: — Лично я никаких парчовых подштанников не видел… и могу предположить, что в природе их не так чтобы много… потому как иначе вздумай, скажем, кто-нибудь в них на лошади прокатиться или на мотоцикле, вмиг себе задницу сотрет, по самую шею.
59 
