Последние отзывы

  145  

В конце концов Дженнингс провел нас в свой кабинет, где мы с грехом пополам уместились, вытеснив хозяина чуть ли не на подоконник, и я поведал ему – в какой уже раз за последние две недели? – печальную историю профессора фон Садовица и эпопею с рутением, умолчав, естественно, о главных подозреваемых.

– Весьма печально, – выдавил Дженнингс, когда я закончил. Похоже, слышать о смерти русского ученого ему ни капельки не печально, но приличия должны быть соблюдены, и доктор безуспешно строил на лице тоскливую мину. – Я наслышан о работах профессора фон Садовица. Да что это я – «наслышан»! С практической точки зрения, это работы основополагающие, хотя с теорией… мм… Но опять-таки – при чем тут мы?

– Вам известно, что незадолго до убийства профессора фон Садовица погиб еще один специалист, работавший в той же области, – профессор Джон Норман? – спросил я.

– Само собой! – воскликнул Дженнингс и осекся, словно боясь выболтать что-то лишнее.

– Да? – скептически переспросил я. – Что ж, возможно. У нас есть серьезные подозрения, что его гибель могла быть инсценирована, либо, если это не так, она находится в одном ряду с убийством фон Садовица. Мы предполагаем, что организатор этих преступлений находится в США. Поэтому мы и обратились к вам в надежде, что вы окажете помощь следствию.

– Вы подозреваете меня в… в соучастии? – заволновался химик.

– Ни в коей мере, доктор, – успокоил его я. – Нас интересуют любые необычные события последних месяцев, связанные прямо или косвенно с химией рутения. Есть шанс, что это поможет нам выделить виновника из ряда подозреваемых. А к кому лучше обратиться за такими сведениями, как не к химику, работающему по тому же профилю?

– Увы, не того же уровня, – вздохнул Дженнингс. – А вы не скажете, кто фигурирует в этом вашем черном списке?

– Это тайна следствия, – отрубила Кейт.

– Ну, тогда даже не знаю, – промямлил химик. Врать он не умел совершенно, любой наш цыганенок дал бы ему фору. Я сразу понял, что Дженнингс что-то скрывает.

– Господа, – выдавил американец, когда я впился в него инквизиторским взором. – Вы не против прогуляться? Видите ли, я не хочу, чтобы мои коллеги кое о чем узнали. Знаете, как завистливы люди!

– Пойдемте, мистер Дженнингс. – Я поднялся. – Мы ни в коей мере не желаем причинять вам лишних неудобств.

По мнению Дженнингса, самым безопасным местом для приватных бесед оказалась скамейка в сквере напротив здания. Мы усадили его в середину, Кейт пристроилась справа, Андрей – слева, а я остался стоять, замыкая кольцо окружения. Химик вжался в спинку скамьи и принялся рассказывать.

– Понимаете, господа, примерно полгода назад я хотел сменить работу.

– А у вас это запрещено? – не сдержался Заброцкий.

– Нет, нет! – замахал руками Дженнингс. – Просто… если бы узнало начальство, меня бы так и так выжили. Знаете, всякий босс считает, что уж при нем-то у сотрудников наступает райская жизнь. Решил уйти – значит, предатель и ненадежная личность. Так что, не имея уверенности… А уйти очень хочется.

– Платят мало? – сочувственно поинтересовался я.

– Не то слово! – Дженнингс всплеснул руками. – Просто стыдно перед друзьями. Только и спасаемся, что все покупаем в федексе.

– Где-где? – переспросил я.

– Я вам потом объясню, – нетерпеливо перебила Кейт. – Давайте дальше, доктор. В ваше бедственное положение мы уже вошли.

– И вот с полгода назад я узнал, что «Стаддер кемиклз» требуются специалисты по платиноидам. Комплексная химия, все такое. И я до того загорелся – вы не поверите, я подал не одну, а две заявки! Одну – на место исследователя, а другую – на лаборанта. У них даже лаборанты получают больше, чем мы тут.

– Однако вы еще здесь, – проговорил Заброцкий без намека на вопрос.

– Не прошел по конкурсу. – Дженнингс вздохнул. – Вы не поверите, какой был конкурс! А я никогда не умел писать заявки.

– Простите, – не понял я, – а кого там оценивали – людей или анкеты?

– Вначале всегда смотрят на анкету, – вздохнул Дженнингс. – Они, видите ли, отдают предпочтение женатым кандидатам. Ну откуда я мог знать? Женился бы, богом клянусь.

– Значит, «Стадлер»… – протянул Андрей.

– «Стадлер кемиклз», – кивнул химик.

– Скажите, а вам не приходилось слышать о химических исследованиях, проводимых под эгидой МММ? – поинтересовался я.

– Комитета? – удивленно переспросил Дженнингс. – Боже мой, да зачем это им?

  145