44 
Татика нахмурилась, изображая глубокую задумчивость.
— А с ним могли быть две собаки? — спросила она.
— Скорее всего, да.
— Тогда тот человек, что шел по лесу был герцог.
Татике показалось, что на лице мистера МакКрейга отразилось облегчение.
— Я рад, мисс Брей, что прогулка вам понравилась, — сказал он. — Вы все ехце не отказались от мысли поселиться в Шотландии?
— Я очень рада, мистер МакКрейг, что получила возможность служить вдовствующей герцогине, — ответила она и, сделав реверанс, вышла из кабинета.
Татика шла через холл и поднималась по каменной лестнице с четким ощущением, что оставила у себя за спиной врага.
«Почему ему так хочется, чтобы я уехала? — задавалась она вопросом. — И почему он вдруг решил, что я виделась с герцогом? Ему-то какое дело?»
Интуиция подсказала Татике, что правду ему рассказывать нельзя, но и лгать она не хотела. Зато теперь она знала, что за ней следят, что за каждым ее движением наблюдают, и от этого на душе стало неуютно. Значит, Торквилл МакКрейг засек время, когда она вышла из замка на прогулку. Энджи и ее подруги правы: здесь царит зловещая атмосфера, только вот неясно, где именно источник ее.
Заходя в комнату герцогини, Татика не раз замечала, что ее светлость и Дженни тайком что-то обсуждают. Они всегда говорили тихо и сразу умолкали, едва она переступала порог.
На следующее утро, когда Татика закончила читать герцогине французский роман, ее светлость сказала:
— Захватывающая история! Мне бы так хотелось, чтобы ее прочитала леди Бервик, моя давняя подруга. Она уже год прикована к кровати, бедняжка, и я часто посылаю ей книги, чтобы она не скучала.
— Уверена, ее сиятельству роман тоже понравится, — согласилась Татика.
— Тогда отнесите ее в кабинет к мистеру МакКрейгу и скажите ему, чтобы он отослал ее графине Бервик. Адрес он знает.
— Сейчас все сделаю, — улыбнулась Татика, — а потом мы с вами выберем для чтения новый роман.
Взяв книжку, она пробежала по коридору и спустилась вниз, но в холле непроизвольно замедлила шаг, так как ей совсем не хотелось видеться с Торквиллом МакКрейгом. Когда она остановилась у кабинета и уже взялась за ручку, по ту сторону двери прозвучал голос.
— Они в Глазго, — говорил Торквилл МакКрейг, — и хотели бы заехать сюда, как и в прошлом году, прежде чем поедут на премьеру в Эдинбург.
— Я не хочу их здесь видеть. — Низкий голос принадлежал герцогу.
— Но послушай, Магнус, ведь они тебе так понравились! А самая красивая из них все еще играет главные роли.
— Я же сказал тебе, Торквилл, что их здесь не будет.
— Но это нелепо, тебе нельзя сторониться женского общества. Кроме того, ты их уже принимал в замке — зачем же отказываться сейчас?
— Я не хочу спорить, Торквилл. Это мой дом, и я буду принимать здесь тех, кого сочту нужным. Если тебе так не терпится снова повидаться с этими актрисами, которых ты с таким жаром расхваливаешь, можешь съездить к ним сам. Замок не рухнет, если ты уедешь на несколько дней.
— Ты же отлично знаешь, что дело не в этом! — сердито воскликнул Торквилл МакКрейг. — Я же думаю о тебе!
— Я тоже думаю о себе, — сказал герцог, — и больше не желаю принимать в замке этих женщин. Ясно?
Татике только сейчас пришло в голову, что она подслушивает. Она успела отойти на несколько шагов, прежде чем дверь открылась и из кабинета вышел герцог. Сразу повернув вправо и поэтому не заметив Татику, он решительно пересек холл. А Татика смотрела ему вслед. Она уже заметила: стоит ей взглянуть на него, и у нее тут же начинает бешено стучать сердце, а в душе поднимается необъяснимое ликование.
«Какое счастье, — думала она, — какое счастье, что он не хочет снова приглашать сюда Энджи». Девушка не анализировала свои чувства, она просто чувствовала: тучка, омрачавшая ее жизнь, рассеялась, и все вокруг залито солнцем.
Татика открыла дверь в кабинет. Торквилл МакКрейг сидел за столом, хмуро уставившись в одну точку.
— Что вам надо, мисс Брей? — спросил он резко.
— Я принесла книгу от ее светлости, — ответила Татика и передала ему просьбу герцогини.
Мистер МакКрейг взял у нее книгу и приказным тоном произнес:
— Сядьте!
Татика посмотрела на него удивленно. Она не привыкла, чтобы с ней разговаривали в такой манере. Но тут она вспомнила, что здесь она всего лишь компаньонка и не имеет права негодовать на грубость хозяев. Она опустилась на жесткий стул, стоявший перед столом.
44 
