очень нудно 
40 
– Галера по левому борту табанит!
– Эти трусы бегут!
– Пока всего лишь отходят, – охладил восторги юнг ун-капитан. – А те, что справа?
– Они заряжают пушку! – азартно выкрикнул Хотбок.
– Да неужели? – с нарочитым изумлением произнес Энрике. – Неужели они собрались по нам стрелять? Вот мерзавцы-то…
Ответом ун-капитану стал дружный смех, разом оборвавшийся, когда вражеское ядро начисто снесло нактоуз, хлестнув по борту веером щепок – угодивший под них матрос упал, даже не вскрикнув.
– Бах! И мы без компаса, – сказал первый помощник, озабоченно глядя на оставшийся пенек. – По меньшей мере, восемнадцатифунтовка… и канонир у них что надо! Передайте на батарейную палубу, чтобы не смели стрелять до полного разворота! – крикнул он и, повернувшись к Диего, произнес тоном тише: – Не желаете ли перейти на шканцы, тан капитан?
– Намекаете, что здесь стало жарковато?
– Намекаю, – Энрике подошел вплотную к маленькому тану, – что глупо, если одно дурацкое ядро лишит «Мстителя» сразу двух старших офицеров.
– Чтобы избежать этого, хватит и пары шагов.
Ракона отвернулся – как раз, чтобы увидеть, как ядро со второй галеры упало в море совсем рядом с носовой шлюпкой.
– Эти прохвосты умнее, – с сожалением признал ун-капитан. – Защита монаха и пули-то едва держит, а если мы лишимся шлюпок… – конец фразы ун-капитана растворился в пушечном реве.
Ба-ах! Ба-ах! Ба-ах!
Первое ядро угодило в нос галеры парой футов левее бушприта и прошло вдоль борта, оставляя за собой кровавое месиво среди гребцов – по прихоти судьбы как раз в тот момент, когда на другой галере реис Раван рассказывал серену Али Шеру о перспективах попадания под бортовой залп. Второе свистнуло выше цели, зато третье…
– Великий Огонь! – потрясенно выдохнул Хотбок. – Ну и ну.
Это был и в самом деле невероятный выстрел. Из тех, что выпадают на долю лучших из лучших, да и то раз в жизни. Ядро угодило точно в форштевень галеры, мало того – в одну из скоб на нем. Дюймом выше или ниже – и очень может быть, весь эффект ограничился бы сквозной дырой в мореном дубе, но именно здесь ядро переломило кораблю хребет!
С жутким хрустом рванулись в стороны доски набора – словно голодное чудовище из Нижних Миров распахнуло пасть. Даже на фрегате расслышали, как истошно завопил кормчий, но гребцы левого борта еще не успели разобраться с последствиями пролета первого ядра. Впрочем, галера в любом случае мчалась слишком быстро и скорость эта умножила рвущийся через пробоину поток.
Две скампавеи, ловко развернувшись, двинулись к большой галере – нос ее уже скрылся под водой, борта возвышались над волнами не больше чем на фут, а море вокруг пестрело от голов. Лишь одна по-прежнему рвалась вперед – точнее, вперед и вбок, пытаясь добраться до фрегата по широкой дуге. Впрочем, отваги ее капитана хватило ненадолго – ровно до первых щепок, выбитых стрелками Фишера из борта скампавеи.
– Что со второй галерой? – окрик Энрике вывел собравшихся на мостике из состояния восторженного столбняка.
– Она, – Хотбок начал говорить едва не прежде, чем сфокусировал дальновзор на новой цели, – стоит, ох, нет, похоже, она начинает ворочать. Гребет веслами только левого борта.
– Это что же, – неуверенно спросил кто-то, – значит? Они отходят?
– Похоже на то, – голос ун-капитана прозвучал непривычно глухо. – Думаю, тан Раскона, Морскому Старцу пришелся очень по вкусу ваш камзол.
Утром следующего дня, Беда.
Окажись здесь мастер-крепостник, он бы наверняка запил от скуки. Природа сама позаботилась о том, чтобы сделать бухту Радужного цветка недоступной для врагов шахства Беда. Узкий, извилистый фарватер – без хорошего лоцмана и не думай идти по нему! – а вокруг изрытые пещерами скалы. Людям осталось лишь затащить в эти пещеры орудия, да заложить подрывные заряды – и теперь любой, кто рискнет проплыть здесь не по воле шаха, окажется либо погребен каменной лавиной, либо расстрелян из невидимых до поры бойниц.
Но когда-нибудь и в это гнездо злобных ос явятся люди с факелами, чтобы оставить за собой пепел и страх перед возмездием. Диего Раскона был уверен в этом и заранее им сочувствовал. Штурм этих скал будет стоить дорого – если, конечно, магия или золото не расстелет для атакующих «белую дорожку».
А потом он забыл почти обо всем: после очередного поворота скалы вдруг закончились, и перед фрегатом распахнулось искрящееся зеркало бухты… и город на берегу – россыпь желтых куполов, из которой зелено-золотыми свечами тянулись к небу мэллорны.
40 
