очень нудно 
29 
Не глядя на нее, Эрл обронил:
— Нет.
Несколько мгновений Даффи растерянно смотрела на него.
— Нет — в смысле неправильно поняла или в смысле не исчезла?
Эрл повернулся к ней.
— Все верно, Нэнси исчезла. Но мы развелись.
— Еще до ее исчезновения?
Он вздохнул.
— Можно и так сказать.
Ответ показался Даффи странным, однако она решила пока не продолжать эту тему. В эту минуту ее волновал другой вопрос. Она опустила глаза, помедлила и вновь подняла. Затем осторожно произнесла:
— Ты… все еще любишь Нэнси?
В следующее мгновение Даффи будто обожгло пламенем — такой силы был взгляд, брошенный на нее Эрлом.
— Я ее ненавижу! — процедил он. — Она отравила мне жизнь. — Вновь отвернувшись, он стукнул кулаком по столбу, одновременно поддерживающему крышу и стенку загородки. — Много бы я дал, чтобы никогда не знать Нэнси! К сожалению, это невозможно. Жизнь не повернуть вспять…
Даффи даже отпрянула, пораженная и словами Эрла, и тем, как они были произнесены. Но потом, повинуясь внезапному импульсу, порывисто шагнула вперед и положила ладонь Эрлу на плечо.
— Послушай меня, пожалуйста! Не нужно так терзаться. Все пройдет… Собственно, уже прошло. Твой неудачный брак закончился, началась новая жизнь, и не нужно омрачать ее болезненными воспоминаниями…
Дальше случилось нечто неожиданное, причем как будто сразу для обоих. Эрл резко обернулся, и Даффи внезапно очутилась в его объятиях. Вернее, почти в объятиях: он держал ее за плечи.
— Даффи! Ты даже не представляешь… В тебе столько… даже не знаю, как назвать, но это чувствуется даже на расстоянии…
Эрл говорил что-то, сбивчиво и неясно, но она, с первого мгновения ничего не поняв, просто слушала его хрипловатый срывающийся голос — вернее, не слушала, а словно впитывала всеми порами тела — и таяла от необъяснимого удовольствия. Ее взгляд не отрывался от взволнованно поблескивающих глаз Эрла.
— …и я сгораю от желания, — вдруг различила Даффи. — Ты сводишь меня с ума!
Что это? — вспыхнуло в ее мозгу. Это он обо мне?
Она затрепетала.
— Эрл…
— Молчи! Не нужно ничего говорить. Мы одни сейчас, и я чувствую… чувствую…
Даффи не надо было объяснять, что чувствует Эрл: его ладони лежали на ее плечах и она ощущала усиливавшуюся с каждым мгновением дрожь его возбуждения.
В свою очередь Даффи упивалась сладостным ощущением жара, исходящего от большого сильного тела Эрла. Он был предельно возбужден, и его состояние передавалось Даффи, подстегивая ее собственную чувственность.
Волшебные мгновения взаимопонимания растянулись надолго, но в конце концов был достигнут некий предел и далее откладывать логическое продолжение стало невозможно.
— Даффи… — вновь слетело с губ Эрла.
Почти привычным жестом он поправил выбившиеся из ее прически пряди, потом вдруг замер и вскинул бровь, словно удивившись своему действию. Потом едва заметно усмехнулся — у Даффи мурашки побежали по коже при виде того, как с почти неприметной лукавинкой приподнялись уголки его губ — и щелкнул заколкой, удерживавшей ее волосы на макушке. В то же мгновение шелковистые светлые локоны каскадом заскользили вниз, рассыпаясь по плечам.
Не сводя с Эрла глаз, Даффи тряхнула головой, на долю секунды словно окутавшись едва различимо шуршащим водопадом разлетавшихся волос. Затем на ее полных розовых губах появилась ответная улыбка, во взгляде возникло призывное мерцание.
Увидев произошедшую в лице Даффи перемену, Эрл издал звук, похожий на стон нетерпения. Потом, не медля больше ни секунды, взял ее лицо в ладони, наклонился и припал к раскрывшимся навстречу ему губам…
Целую вечность они стояли, слившись воедино и не замечая вокруг ничего. И никого, потому что все-таки были здесь не одни — двое взрослых зубров косились на них с оттенком удивления, словно пытаясь понять, что задумали люди.
Зато сами они давно все поняли. Пронизанный страстью поцелуй развеял последние сомнения. Оба с предельной ясностью осознали, что нужны друг другу и каждое дополнительное мгновение задержки будто высасывает из них жизнь.
— Это безумие… — хрипло прошептала Даффи, когда их губы наконец разомкнулись. Собственный, искаженный мощным приливом чувственности голос показался ей каркающим.
— Хуже — тотальное помешательство, — также шепотом произнес Эрл.
29 
