17 
Та взяла, коротко кивнув, отпила глоток и только тогда ответила:
— Да, но не сразу. Сначала я предприняла еще одну отчаянную попытку отыскать Элси и для этого влезла на возвышение.
Арни удивленно вскинул бровь.
— Где же ты нашла его на трассе? Она усмехнулась.
— О, я проявила столь любимую тобою сообразительность!
— Очень интересно. Поделись опытом.
— Неужели не догадываешься?
— А, ты использовала…
— Ну да, свой «ауди». Попросту забралась на него, прямо на крышу, и принялась осматриваться. — Из ее груди вырвался очередной вздох. — Занималась этим, пока не осталась на трассе почти одна. Остальные отправились искать объездные пути. Вокруг бушевал ветер, гоня волны по воде, в которой стояли автомобили, брошенные теми, у кого не выдержали нервы. Моей девочки не было и следа. Тогда, не зная, что еще можно предпринять, я спустилась на капот, спрыгнула в воду, потом села за баранку. Мне и самой пора было выбираться, пока положение не ухудшилось еще больше. Доехав до ближайшей дорожной развязки, куда не достигла вода, я решила вернуться домой. Это действие показалось мне единственно верным. Простая логика подсказывала, что в случае обнаружения Элси спасателями или кем‑либо еще информацию о ней передадут именно по тому адресу, который указан в лежащей в кармане ее шорт записке. Если же я отправлюсь не домой, а куда‑либо еще, то кто и где станет меня искать? Мысль же о том, что в моем доме может не оказаться электричества, в ту минуту как‑то не пришла мне в голову. К счастью, стационарная телефонная связь действовала, и, едва добравшись до дома, я начала звонить, куда только можно, сообщая о пропаже ребенка. И делаю это по сей день…
Она вновь отпила из бокала, перебивая желание расплакаться.
— Понятно… — задумчиво протянул Арни. — Что ж, пора подключаться к поискам и мне. На мой взгляд, этому процессу не хватает активности. Просто сидеть и ждать, пока в списках появится имя Элси, недостаточно. Нужно действовать более решительно. Как только прилетим в Нью‑Йорк, я дам распоряжение своим людям и надеюсь, что им удастся сдвинуть дело с мертвой точки. Кроме того, я использую свои каналы и еще кое‑что… Словом, у меня есть определенные соображения на этот счет.
— А мне что делать? — с некоторой растерянностью спросила Люччи.
— То же, что и прежде: звони, выясняй, добивайся… А вообще, когда приедем домой, постарайся отдохнуть. Лучше всего — доверься мне и ни о чем не думай.
Она прикусила губу. Слова Арни звучали заманчиво, однако поддаваться искушению было опасно.
— Довериться тебе? Но ты в этом деле не являешься заинтересованным лицом.
— Почему?
— Потому что Элси носит твою фамилию.
— Мне это известно. Я не возражал против того, чтобы ты дала своей дочери мою фамилию.
Люччи мрачно кивнула.
— Да. Но не забывай, что Элси является твоей наследницей. Допускаю, что пока данный вопрос тебя не волнует, но все может измениться.
— Почему? — вновь спросил Арни.
Она покосилась на него.
— Ты молодой мужчина. Рано или поздно тебе надоест твой нынешний вынужденный холостяцкий образ жизни и ты женишься, разумеется сначала разведясь со мной. У тебя появятся дети, и тогда Элси станет досадной помехой, от которой захочется избавиться. Не сомневаюсь, что, как человек умный и практичный, ты уже сейчас понимаешь это. Спрашивается, зачем тебе прилагать усилия для поисков ребенка, само существование которого в будущем породит одни лишь проблемы?
Взгляд Арни сверкнул ледяным блеском. Смерив Люччи взглядом, он произнес:
— Не понимаю, что дает тебе основания подозревать меня в бесчестных намерениях? Разве я не содержал тебя и твою дочь все эти годы?
— Я тебя об этом не просила, — сдержанно напомнила она.
— Но и не отказывалась от помощи.
Люччи помедлила, прежде чем ответить:
— Думаю, ты не допустил бы подобного отказа. Он помешал бы тебе упиваться собственным благородством.
Гневно засопев, Арни пошевелился в кресле.
— На твоем месте я бы поостерегся дерзить! Не забывай, что это ты виновата передо мной, а не наоборот.
— Я ни в чем не виновата! — не менее яростно возразила она. — Говорила это тогда и повторю сейчас. Жаль только, что ты не слышишь меня.
— Зачем мне слушать слова, когда я все видел собственными глазами. Твои попытки оправдаться смехотворны. Лично у меня они не вызывают ничего, кроме раздражения.
17 
