8 
– Ты-то как лежишь, так и будешь лежать, – сказал Шон могильному холму. – А мне добрый меч пригодится. Еще.
Возможно, лежащий в могиле покойник и мог бы возразить что-либо по этому поводу, но Шон не стал проверять – случится это или нет. Он повернулся и, не оглядываясь, зашагал прочь.
* * *
На вурдалака Шон наткнулся у самой дороги. Тот был настолько увлечен своим занятием – сидением в засаде, что вряд ли заметил бы Шона, даже если бы тот был живым и во плоти. Впрочем, хотя сам Шон теперь спокойно проходил сквозь любые заросли, висевший на его спине меч цеплялся за них ничуть не хуже, чем его хозяин при жизни. Однако, как уже было сказано, вурдалак был очень занят.
Надо заметить, что вурдалаки пользуются заслуженной нелюбовью всех, включая даже сородичей по кровопийству. Дракон, демон, человек, гоблин или вампир при встрече с вурдалаком поведут себя совершенно одинаково – прибьют его на месте. Единственное, что может удержать разумное существо от убийства вурдалака, – это уровень свойственной этому существу брезгливости.
Вурдалак, на свое несчастье оказавшийся на пути у Шона, был редкостно отвратен даже по сравнению со средним представителем своего вида. Выглядел он как жертва Магии Массового Поражения, причем всех пяти видов одновременно. Кожа его – точнее, те ее куски, которые еще сохранились, – была бледно-серого цвета в зеленых пятнах. Впрочем, кожа вурдалака – это единственная его часть, на какую можно было смотреть, не рискуя лишиться всего выпитого и съеденного, начиная со вчерашнего ужина.
Занят же этот омерзительный тип был тем, что, тихо шипя и приплясывая на месте от нетерпения, поджидал, пока его ни о чем не подозревающий обед подойдет поближе.
Однако именно в тот момент, когда вурдалак приготовился к прыжку, на его горле внезапно сомкнулись две невидимые, но вполне реальные ладони. И последнее отвратительное дело, которое упырь успел сделать в своей жизни, – это умереть под противный хруст ломаемых шейных позвонков.
На всякий случай Шон продолжал откручивать голову твари до тех пор, пока она с мерзким чавкающим звуком не оторвалась от тела, после чего зашвырнул ее подальше в заросли, а тело разрубил на несколько десятков кусков. Для полной гарантии невоскрешения твари надо было бы развести под этими кусками хороший костер, но, во-первых, лето выдалось на редкость сухое, и небольшой погребальный костер мог запросто перерасти в здоровенный лесной пожар, а во-вторых, добыть огонь Шону было нечем. Поэтому он ограничился тем, что нанизал останки вурдалака на сучья соседних деревьев. В этом случае жаркое летнее солнце должно было стать его союзником, так как воскреснуть из вяленой вурдалачины ничуть не менее затруднительно, чем из хорошо прожаренной.
Завершив изничтожение мерзкого отродья, Шон наконец обратил внимание на бедного странника, который только что едва не удостоился сомнительной чести стать главным и единственным пунктом обеденного меню.
Странник, выглядевший, как самый обычный деревенский паренек, медленно брел по дороге, усиленно оглядываясь по сторонам и шарахаясь то вправо, то влево – в зависимости от того, с какой стороны дороги доносился очередной стра-ашный звук.
Пареньком этим был Шах.
Нельзя сказать, чтобы вид Шаха удивил Шона очень сильно. В конце концов, Шон А'Фейри и при жизни-то мало чему удивлялся, а уж приключившееся с ним за сегодняшний день даже у эльфа могло начисто отбить способность удивляться чему-либо. Однако вид Шаха его, скажем так, заинтересовал.
Дело в том, что передвигаться по дорогам Запустенья было, мягко говоря, небезопасно. Кроме разнообразной лесной живности и нежити, мечтающей в основном о завтраке, плавно переходящем в ужин, на дорогах Запустенья встречались:
Герои. Как явствует из примера Шона, встреча с героем, особенно героем поиздержавшимся, могла весьма нежелательно сказаться на здоровье встретившегося.
Разбойники. Банды разбойников могли состоять как из существ одной расы: людей, орков, гоблинов или темных эльфов, так и быть смешанными. Кроме этого, были банды, объединявшие, например, верующих в какого-то одного бога, банды, состоящие из бывших наемников, окончательно утративших статус воинского подразделения, а также банды амазонок. С теми, кто им попадался, разбойники поступали по-разному, однако процент выживших практически всегда оставался прискорбно низок.
Слуги Темных Сил. Поскольку ни разбойники, ни чудовища не интересовались цветовой принадлежностью своих жертв, слуги Темных Сил, равно как и Светлых, а также богов, придерживающихся нейтралитета, как и вообще не верующие ни в кого, старались перемещаться по дорогам большими, хорошо вооруженными группами.
8 
